Валентин Маринов - забытый череповецкий поэт рубцовского круга

Леонид ВЕРЕСОВ

Валентина Павловича Маринова с полным основанием можно назвать поэтом рубцовского круга. Он был человеком, с которым некоторое время общался Николай Рубцов и поэтом, который при жизни оценил рубцовскую музу. Сам перспективный поэт, со своим стилем (это можно утверждать после знакомства со стихами Валентина) он остался в тех 60 х годах 20 века, когда грохотал и дымил ЧМК, когда поэзия была ярким и востребованным явлением. В стихах Валентина Маринова чувствуется природный талант, вдохновение шестидесятых, когда искренне любили, строили свой город, с головой отдавались творчеству. Мы попробуем разобраться в причинах того, почему поэзия Маринова осталась только в тех временных рамках. Но, в любом случае, это выбор поэта, который вдруг, а может после тяжёлых размышлений, закончил со стихами и ни с кем более не разговаривал о своих молодых годах, наполненных творчеством. Всё это тем более печально, что поэтом Маринов был хорошим. Об этом говорят стихи и архивные материалы. Сын Валентина Маринова Павел и автор данного материала очень надеются на новые открытия, касающиеся творчества череповецкого поэта.

Валентин Маринов

А пока предлагаем углубиться в документальную творческую биографию поэта Валентина Маринова с её победами и разочарованиями, с возможным осознанием степени своего таланта и опустошения, которое испытывают творческие люди после недопонимания, обид и неправедных решений, в которых их просто недооценили. Как бы могла сложиться творческая судьба Валентина – это, вопрос риторический, но, по крайней мере, в истории череповецкой поэзии он должен занять своё особое, уверенное место.

Какими – то переломными были для Валентина Маринова, поэта из Череповца, 1965 и 1966 годы. Он довольно активно публикует стихи в своём родном городе, держит руку на пульсе областного литературного процесса. Его стихи печатаются в череповецкой городской газете и в молодёжной областной. Вот даты основных публикаций стихов поэта в газете «Коммунист» 1963 год: 5 июня «Работа», 9 июня в одной подборке с А. Романовым, А. Сухаревым, Г. Березиной и другими «Кто ты?», 17 ноября «Наш дом», 29 декабря в одной подборке с Б. Чулковым, Г. Александровым и другими «Край мой, ты слышишь?». В 1964 году удалось обнаружить следующие публикации В. П. Маринова: 12 июля «Север», «Россия», «Когда видел любовь…», 4 октября «Стрелочник», 9 января 1965 года «Вологодчина». В 1966 году подборка 26 февраля, 16 апреля «Костры». 9 декабря 1967 года в одной подборке с В. Федотовым, Л. Беляевым Валентин публикует стихотворение «Весна… Смотрю на тихий дворик…». Здесь же и рассказ его друга Юрия Тарыничева «Волчьи следы». Перед семинаром молодых литераторов молодёжная газета «Вологодский комсомолец» публикует стихотворение Валентина «Горько». На этой же странице номера В/К от 5 декабря 1965 года напечатана и статья «Песня жаворонка» журналиста Юрия Ратникова о сборнике стихов Николая Рубцова «Лирика» и информация об участниках литературного семинара.

Видимо, Валентин Маринов осведомлён о том, что на так называемом «летучем» (однодневном) семинаре молодых авторов в Вологде  24.05.1965 года (не путать с 3 х дневным семинаром конца 1965 года) многим его товарищам приезжие профессора Литературного института дали хорошие характеристики для поступления. Их получили С. Чухин, Н. Груздева, Н. Кучмида, Ю. Тарыничев. На заочное отделение рекомендован Г. Александров. Вместе с тем отсеивают Л. Мелкова, Н. Старичкову, Н. Маслову (о последней хорошо говорят на обсуждении, но считают, что в Литинститут ещё рано) (ГАВО, ф.846, оп.1 ед.хр.44, стр.24 – 27).

Одним из профессоров института был Валерий Дементьев, сам выходец из Вологды, и Валентин Маринов пишет письмо Сергею Викулову, возглавлявшему тогда писательскую организацию в Вологде, с просьбой, чтобы он передал его подборку стихов профессору – земляку как заявку на творческий конкурс для поступления в Литературный институт им. А. М. Горького (ГАВО, ф.846, оп.1, ед.хр.47, стр.134). Письмо датировано 9 августа 1965 года. Следующим днём 10 августа датировано письмо Ю. Тарыничева С. Викулову, в котором писатель просит за своего друга – поэта, высоко оценивая его талант (ГАВО,ф. 846, оп.1, ед.хр.48, стр.11 – 12).

В принципе 1965 – это хороший для молодёжи литературный год. Вот несколько примеров. О том же Тарыничеве Сергей Викулов пишет: «Наш лучший прозаик из молодых Юрий Тарыничев, на которого мы возлагаем особые надежды, вполне мог бы выступить в 1965 году с первой (небольшой хотя бы, книгой рассказов…» и, конечно, к мнению Тарыничева уже прислушивались. Даются рекомендации для первых книг А. Каютиной, Г. Крутову (последнему, также, дают рекомендацию в Литинститут), В. Коротаеву в Союз писателей и.т.д. Валентин Маринов тоже имел все основания для осуществления своей мечты об учёбе в московском вузе. Надеемся, что с большим воодушевлением он принял приглашение участвовать в творческом семинаре молодых авторов в декабре 1965 года.        

Поговорим об этом творческом событии подробнее. Вот несколько фраз из протокола творческого семинара в Обкоме КПСС от 8 декабря 1965 года. «В семинаре участвовали 17 человек, люди молодые и разные… Наиболее интересные рукописи представили Коротаев, Беляев, Рожнова, Чухин, Маринов, Рубцов, Патралов, Пашов…» Не будем цитировать более, но имя Валентина Маринова названо среди лучших представителей тогдашней творческой молодёжи области. Скажу более, и Николай Рубцов далеко не был фаворитом в этом списке, хотя уже выпустил свой первый сборник стихов «Лирика». Другие молодые строки и образы были по душе руководителям семинара. А вот то, что Маринова покорил талант Рубцова это дорогого стоит (ГАВО, ф.846, оп.1, ед.хр.44, стр.41 – 44).

Кстати, опубликуем список участников семинара для гостиницы «Северная»»: Л. Беляев (Белозерск), Н. Рубцов (Тотьма), В. Маринов (Череповец), И. Полунин (Череповец), А. Хачатрян (Череповец), Н. Матвеев (Бабаево), Н. Кучмида (Череповец) и др. Имена Николая Рубцова и Валентина Маринова были под номерами 3 и 4 и , возможно, их разместили в одном номере гостиницы. Может, поэты читали друг другу стихи в неформальной обстановке и почувствовали творческую близость и взаимное расположение. Валентин включён как поэт в репертуарную секцию областного оргкомитета для художественной самодеятельности области. Такое же приглашение, например, получила и Сталина Рожнова. Такой чести удостоились далеко не все участники семинара. Но, ни Рубцов, ни Маринов не стали самыми заметными фигурами этого семинара, но с него началось их товарищество.

В газетах того времени почти зеркально говорится хорошо, но очень немного о некоторых поэтах, в их числе Маринов и Рубцов, хотя другим посвящаются абзацы. «…Интересно и много говорилось о стихах Николая Рубцова, Валентина Маринова, Сталины Рожновой и др…». Из заметки «Слово просится к людям».  «Вологодский комсомолец» 10 декабря 1965 года. «…Вызывают добрые раздумья стихи Валентина Маринова и Ивана Полунина из Череповца, Николая Рубцова из Тотьмы, радуют образностью поэтические строки Наташи Масловой из Вологды…». Из статьи А.А.Романова «Чтоб крепчал наш голос». «Красный север», декабрь 1965 года. «Надо только отметить, что значительно выросли в мастерстве Николай Рубцов, Леонид Патралов, Сергей Чухин, Владимир Пашов, Валентин Маринов…». Из статьи В. Козлова «Форум молодых писателей». Газета «Коммунист», декабрь 1965 года.

Из статьи А. Романова «Чтоб крепчал наш голос».
«Красный Север», декабрь 1965 года.

Думается, что Николай получил от Валентина приглашение приехать погостить на Новый год к нему и другим писателям в Череповец. Вот тогда в начале 1966 года в Череповце происходит знакомство Николая Рубцова с Галиной Березиной и время он проводит с Мариновым, Шарыповым (который отказался, кстати, участвовать в декабрьском семинаре 1965 года), Тарыничевым. Знаком уже Рубцов был и с Александром Хачатряном. Тогда же он дарит Валентину свой сборник «Лирика», подписанный во время праздничного возбуждения (самый, наверное, неряшливый автограф Рубцова, привычно зачёркивая в первом стихотворении «прохожий», исправляя на «проезжий».

Автограф Николая Рубцова на книге "Лирика"

Необходимо также отметить, что поэт Борис Чулков пишет рецензию на подборку стихов Валентина Маринова, где, как водится хвалит и находит недостатки у молодого поэта. Немного раньше, скажем, рецензию на подборку своих стихов от поэта Виктора Гусева получила и начинающая поэтесса Галина Березина. В том то и дело, что это была, как бы сейчас сказали, одна творческая тусовка Череповца, которая привечала поэта Рубцова и отмечала его лиру как драгоценность.

Итак, у Валентина Маринова всё складывается удачно в творческой составляющей его жизни. Однако, одно письмо полностью переворачивает планы череповецкого поэта, которым не суждено было осуществиться. Профессор литературного института Валерий Дементьев, познакомившись со стихами поэта, отказывает ему в рекомендации в Литинститут (ГАВО, ф. 846, оп.1, ед.хр.51, стр.22). А без неё поступить было весьма проблематично, учитывая огромное количество абитуриентов на одно творческое место. Вот так оказалось, что, говоря словами самого Маринова:

Вологодчина – холода вотчина,

Вологодчина – жизни обочина…

Валентин Маринов страстно желал поворота в судьбе, как у своих товарищей по литературе Рожновой, Кучмиде, Смирнове, Ганичеве, Шарыпове, Полунине, Крутове, Чухине, Груздевой, ставших студентами Литературного института, но первая попытка даже получить рекомендацию вышла комом, но не у одного Маринова. Также отказано в рекомендациях Мелкову, Масловой и некоторым другим, но только для Валентина это оказалось драмой жизни и творчества.

Мы, видимо, никогда уже не узнаем подробностей и точных фактов того, что творилось в душе поэта, что стало прямым поводом. Как версию, можно предположить, что после знакомства с Рубцовым поэту Маринову даже легче было принять решение порвать со стихами, раз продвижения вперёд не выходит. Самолюбие, обида на то, что его стихи отодвинуты от профессиональной поэзии. А тут ещё и Николай Рубцов с его высочайшим уровнем и, как результат, роковое решение порвать с поэзией навсегда, которое на горе Валентин Маринов выполнил до конца. Почему на горе? Да, как Волга не может существовать без питающих её притоков, малых рек и ручейков, так и в поэзии. И Пушкин и местный поэт – творцы, только с разной долей таланта, но всем находиться место на поэтической карте. Скажем ещё, что именно небольшие реки и малоизвестные поэты для кого – то являются родными, близкими и дорогими…  А были ли реальными и серьёзными шансы Валентина поступить в Литературный институт? Ну, во - первых, уже приводились документы о достаточно высоком уровне мастерства поэта, показанном на семинаре молодых литераторов в Вологде в декабре 1965 года. Но это ещё не всё. Сохранились документы из Центра хранения документации (архива Череповца) о явных успехах его на поэтическом поприще.

Так, 2 марта 1966 года на череповецком телевидении (выполнявшем в те годы роль областного) состоялась передача «Вечер поэзии» подготовленная редакцией молодёжных передач. С 19.47 до 20.09 в ней выступили с чтением своих стихов поэты Леонид Беляев, Наталья Маслова, Леонид Мелков, Сталина Рожнова, Михаил Ганичев и Валентин Маринов. Вот как говорила ведущая программы Ольга Ушанова о поэте Маринове: «В заключении нашей передачи выступит наш череповецкий поэт Валентин Маринов. Он тоже работает на металлургическом заводе. Стихи пишет довольно давно. Многие его стихи опубликованы на страницах газеты «Коммунист». Маринов поэт работоспособный, требовательный к себе. Он очень серьёзно относится к своему творчеству, много работает над стихом. Ну, что же, Валентин, прочти что – нибудь из своих стихов…». Маринов читает два стихотворения «Наш дом» и «Горько». Далее следует приписка «А сейчас стихи Валентина Маринова прочитает участник художественной самодеятельности Александр Крупин». Это тоже факт показательный, хотя текстов стихов, прочитанных Крупиным, не сохранилось (ЦХД, ф.917, оп.1, ед. хр.194, стр. 54 – 73).  

Надо отметить, что состоялось несколько таких передач с 1 февраля по 25 апреля под девизом «Я хочу, чтобы к штыку приравняли перо…» к 15 съезду комсомола в рамках фестиваля молодой поэзии, объявленного ЦК ВЛКСМ и комитетом по радиовещанию и телевидению. Это был первый тур, проходивший в областях и республиках. В вологодское отделение СП РСФСР поступило более тридцати рукописей из разных уголков Вологодской области. Писали самые разные молодые люди, горячо любящие поэзию. Итоги фестиваля были подведены 13 апреля 1966 года на заключительной передаче череповецкой студии телевидения «…Лучше всех, ярче, сильнее выступили молодые поэты В. Коротаев (Вологда), Л. Беляев (Белозерск) и Г. Крутов (Вологда), которые были делегированы на заключительный тур в Москву. Однако, «привлекли внимание любителей поэзии и стихи лаборантки Сталины Рожновой, череповецкого рабочего Валентина Маринова, вологодской студентки Наташи Масловой. В их стихах чистое ощущение молодости, родных просторов, жажды жить и творить во имя Родины. Конечно, не всё выходит, не всё удаётся этим начинающим авторам, но ясно одно – в их сердцах живёт поэзия, у них зоркий глаз и молодое беспокойство…». Кто – то получил грамоты Обкома комсомола, а Валентин Маринов, рабочий ЧМЗ – диплом студии телевидения (ЦХД, ф.917, оп.1, ед.хр.194, стр.168 – 178). Видимо уже после этого фестиваля Валентин получил известие о том, что ему отказывают в рекомендации в Литературный институт. И вот в этой связи возникает вопрос, а стал ли он участником Литературного семинара молодых авторов в декабре 1966 года.

Его приглашают на семинар, более того, Валентин Маринов в списках первого семинара поэзии вместе со знакомыми уже нам Л. Беляевым, В. Ивановым, М. Ганичевым, А. Каютиной, С. Рожновой, О. Кваниным. Но больше упоминаний о нём в материалах семинара нет… (ГАВО, ф.846, оп.1, ед.хр.59). Хотелось бы провести аналогию с Николаем Рубцовым, который тоже есть в списках второго семинара поэзии 1966 года, но его имя вычеркнуто и уже доказано, что на семинаре Рубцова не было. Если эти факты и верны, то причины отсутствия поэтов безусловно разные. Об этом была наша большая работа [1]. Больше документальных данных о творчестве В. П. Маринова, пока, не обнаружено.

Раз пять – десять, в разные годы, регулярно звонил Валентину Павловичу с просьбой поговорить о его поэтической молодости, узнать почему так случилось, что он порвал с поэзией. Даже уже не настаивая на воспоминаниях о Н. М. Рубцове, просто просил помощи в написании материала о литературном Череповце 60 х годов 20 века. Он так и не согласился на встречу и на разговор. Я догадывался в чём дело, так как какие-то материалы о творческих делах того времени были в распоряжении. Но каждый раз ответ Маринова был примерно один - извините я на эти темы не говорю или это моё прошлое, но не настоящее, о нём вспоминать не хочу. Немного писал об этом в книжке "Искренность, помноженная на дружбу», посвящённой поэзии Л. А. Беляева, но только после ухода В. П. Маринова из жизни в марте 2020 года начал приводить материалы о нём в рабочее состояние [2].

Но этого всё равно недостаточно, надо попытаться проанализировать стихи поэта. Из них многое, на наш взгляд, будет ясно. Не удалось найти ни одной публикации Валентина Маринова в газетах «Ударная стройка» и «Череповецкий металлург» за 1964 – 1967 годы. Одновременно стихи поэта появлялись в газетах «Коммунист» и «Вологодский комсомолец». Возможно, начинающий поэт считал, что печататься в отраслевых изданиях Череповца ниже его уровня, а его уровень общегородская газета или областная молодёжная. Наблюдение за литературным процессом в Череповце по газетным материалам позволяет сделать такой вывод. Каждая из вышеперечисленных газет печатала много стихов строителей, металлургов, рабочих других профессий. Например, наиболее «звёздными» авторами «Ударной стройки» были шофёр Валентин Федотов и строитель Николай Кузнецов. Было только одно «но», они редко в рассматриваемые годы печатались в газете «Коммунист», не принимали участия в областных литературных семинарах, не участвовали в поэтических передачах череповецкой студии телевидения. В этом отношении, Валентин Маринов как раз очень хорошо проявил себя, и его поэзия была востребована наравне, скажем, со стихами Леонида Беляева или Антонины Каютиной.

Очень интересную мысль высказала Г. М. Березина о том, что в литературном объединении при газете «Коммунист», которое посещала она и Маринов, очень строго разбирались стихи и до печати доходили только достойные по теме, технике, смысловой нагрузке на читателя. Поэтому те стихи, которые отверг Валентин Викулов (руководитель и сотрудник газеты, брат знаменитого поэта Сергея Викулова) ни у кого не возникало желания печатать в какой – то другой, пусть и отраслевой газете. Молодёжь была честная, трудолюбивая и ценила мнение профессионала Викулова.

На сегодняшний день творческое наследие Валентина Маринова насчитывает около 20 стихотворений напечатанных, сохранившихся в черновиках и неоконченных. Надеемся, при удаче, обнаружить ещё какое – то количество стихов поэта Маринова. Но, по - видимому, большая часть черновиков и чистовиков пропала ещё в далёкие дни молодости поэта.

А как хорошо, напористо, талантливо начинался его творческий путь… В стихотворении «Костры» он предлагает зажечь свои костры, как в ночь у Зимнего (отменное сравнение для тех лет) и изменить жизнь, построив город своей мечты. Валентин выступает как поэт, оптимист и романтик, и как созвучно это было той эпохе оттепели, нетерпения 60 х. Как чист и оригинален голос поэта.

Приходит время:

По какой-нибудь примете,

Беспечным скепсисом насмешливо

                                          остры,

Мы вдруг почувствуем,

Что надо в жизни этой,

Как в ночь у Зимнего,

Зажечь свои костры

Тогда поверив, что мы

                  главные на свете,

К передней линии торопим поезда…

Искра к искре, дыхание и ветер –

Так начинаются костры и города.

Или в стихотворении «Россия», заметьте, не СССР, «Россия, светлая моя…». Это из серии бессмертной рубцовской строки «Россия, Русь! Храни себя, храни…».

Россия, светлая моя!

Земля, знакомая до боли

Двадцатый год идет, смеясь,

Свиданья первого с тобою.

В стихотворении «Север» «Шаманские пляски снежных волн» и одновременно, на Севере, в Череповце «Строим город большой и счастливый…». Любовь у поэта Маринова к Северу «обоюдная, но трудная».

По седому раздолью, по снежным волнам

Мчишь, поземок шаманские пляски.

Как суровы и жгучи, как тягостны нам

Твои вьюжные бурные ласки.

Здесь в просторе твоем, в не уюте полей,

Где хозяйствует ветер гульливый

Припадая к земле, пропадая во мгле,

Строим город большой и счастливый.

Он как нормальный творческий человек не живёт в очках с розовыми стёклами, но всё же призывает себя и Север «К новой жизни, под ярость моторов предлагая вздымать мечту». И этому человеку с яркой искрой таланта отказали в литературной учёбе. А может Валентин понимал, что учёба раздвинет горизонты его поэзии, наполнит её мудростью, заставит пристальнее вглядеться в окружающий мир.

Вот в стихотворении «Весна» поэт находит свежие, незатасканные строки и образы.

Дома взмахнут крылами створок,

Почуют синь и полетят…

Или

Мне надо после взлома льдов,

Как теплоходу жаться телом

К причалам волжских городов…

 

Стихотворение «Вологодчина»

Эх, вскочить бы!

Вскочить бы и птицею

Унестись мне за счастием вдаль…

Я б вернул тебе, край мой,

                                 сторицей

То добро, что ты в жизни мне дал.

Но не стал бы я счастье

                              выискивать

Где-то в далях ребячьих степей,

Если б знал, что земля

                         пришекснинская

Станет главной дорогой моей.

Тут и от Яшина, и от Рубцова, и от вечной любви своего сына к родному краю, к «земле пришекснинской».

Или стихотворение «Работа» - гимн труда и поэтического вдохновения.

Коротки мои сборы – пятнадцать

                                            минут

И туда, где гудки призывные,

Куда важно и гордо трамваи

                                        плывут

Где людские потоки, сливаясь,

                                            текут

Говорливой волной в проходные.

В стихотворении «Стрелочник» какие – то философские мотивы и совсем другое про жизнь и работу.

Друг, взгляни:

Той жизни многие ли дни

Видны на паспортных страницах?

Лишь даты там нашли покой,

А жизнь неласковой рукой

Писала все на наших лицах.

Стихи Валентина Маринова с какой – то только ему свойственной точки зрения (а только так и бывает у поэтов) рисуют жизнь. Это не критиканство и не восхищение. Это присущее только Маринову ощущение быть внутри действительности, переданное только ему свойственными образами и словами. По мнению поэта, он жил в то время, когда строили новый Череповец, любили, творили, но не всё было так радужно и вдохновенно.    Поэт не подстраивается под реальную действительность, не занимается лакировкой социалистического образа жизни. Он пытается разобраться в корнях человеческого бытия без политики, но, по правде.

На Вологодчине, на Севере родном,

В огнях мартеновских,

Зажженных нашей волей,

Лежит Череповец, как черное

                                       пятно,

На белом бархате

              завьюженных раздолий.

Это уж точно не восхищение советской явью. Поэтому, возможно, Валерий Дементьев поостерёгся давать рекомендацию в Литинститут молодому поэту. А может и сам Маринов понял, что в ином ключе и стиле писать стихи он не сможет. Не позволяет честная русская натура кричать только об успехах, а есть уверенность, что если увиденное, услышанное, усвоенное нельзя выразить как хочется, то с фальшью лучше не писать вообще, не идти на компромисс с собственной песней. Нет, это могут быть и надуманные выводы, но случился же некий надлом в душе поэта Маринова и стихами он больше не удивлял наш мир [3]. Даже в девяностые, когда стилистика, тематика, манера письма Валентина Маринова были бы востребованы, он не заточил своё перо. Думается, что «мягкая лирика неприятия» Маринова была бы весьма кстати в эпоху манерности, чистой поэзии или поэзии полного неприятия нашей страны после социализма. Но все эти литературные процессы прошли мимо поэта. Ибо, он раз и навсегда порвал с творчеством.      

Это был его протест, его выбор, его путь и надо отнестись к нему с уважением. Имя Валентина Павловича Маринова невозможно выкинуть из поэтического пространства нашего города середины шестидесятых годов двадцатого века как яркого поэта своего времени.


  1. Л. Н. Вересов «Литературные семинары в творческой биографии Н. М. Рубцова». Книга «Из души живые звуки. Поэт Н. М. Рубцов: жизнь и творчество». Вологда. 2016, стр. 261 – 300.
  2. Л. Н. Вересов «Искренность, помноженная на дружбу. Линии судьбы и творчества Леонида Беляева и Николая Рубцова». Череповец «Окраина» 2013.
  3. Несколько иную, свою, личную трактовку событий, связанных с творческой судьбой Валентина Маринова, предлагает Галина Михайловна Березина в воспоминаниях о поэте.

Материал предоставлен автором