Варианты и черновые стихотворения

окончание

ПРОЩАЛЬНОЕ

Печальная Вологда

                            дремлет 

На темной печальной земле. 

И ветер, печальный и древний, 

Качает деревья во мгле.

 

Замолкли печальные трубы 

И танцы на всем этаже, — 

И двери печального клуба 

Печально закрылись уже.

 

И сдержанный говор

                              печален 

На темном печальном крыльце.. 

Все было веселым вначале, 

Все стало печальным в конце.

 

Я сын этой древней,

                             вечерней 

Любимой зеленой земли. 

Как полон, как полон значенья 

Гудок парохода вдали!

 

На темном разъезде

                              разлуки 

И в темном прощальном авто 

Я слышу печальные звуки, 

Которых не слышит никто...

ПРОЩАЛЬНОЕ

                                 Г. А.

 

Печальная Вологда

                            дремлет 

На темной печальной земле,— 

И люди окраины древней 

Печально проходят во мгле...

 

Родимая! Что еще будет 

Со мною? Родная заря 

Уж завтра меня не разбудит, 

Играя в окне и горя.

 

В тот город безлистый, где осень 

Начнет на меня моросить, 

Мне ветер хотя бы забросил 

Листок с вологодских осин.

 

Замолкли печальные трубы 

И танцы на всем этаже, — 

И двери затихшего клуба 

Печально закрылись уже...

 

В тот город, где море да камень, 

Да сопки во мраке ночном, 

С полян моих солнечный пламень 

Прорвался б хотя бы лучом!

 

И сдержанный говор печален 

На темном прощальном крыльце. 

Все было весёлым вначале, 

Все стало печальным в конце.

  

Родимая! Что еще будет 

Со мною? Родная заря 

Уж завтра меня не разбудит, 

Играя в окне и горя.

  

Я еду по собственной воле, 

Я новой надеждой согрет, 

Но разве бывает без боли 

Прощание с родиной? Нет!

НАСТУПЛЕНИЕ НОЧИ

Опять заря

Смеркается и брезжит 

На мерзлый снег, 

На крыши деревень, 

И в гробовом 

Затишье побережий 

Еще один 

Пропал безвестный день.

 

Слабеет свет... 

Вот-вот... еще немножко. 

И, поднимаясь 

В меркнущей дали, 

Весь ужас ночи 

Прямо за окошком 

Как будто встанет 

Вдруг из-под земли!

 

И так тревожно 

В час перед набегом 

Кромешной тьмы 

Без жизни и следа, 

Как будто солнце 

Красное над снегом, 

Огромное, 

Погасло навсегда!

ДАЛЕКОЕ

В краю, где по нивам, по рекам

            Метели гуляют кругом, 

Стоял запорошенный снегом

            Бревенчатый низенький дом. 

Я помню, как звезды светили,

            Скрипел под окошком плетень, 

И стаями волки бродили

            Ночами вблизи деревень. 

Они подходили к ограде,

            Их вой до утра не смолкал, 

И я, поднимаясь с кровати,

            Испуганно бабушку звал! 

Как все это кончилось быстро!

            Как странно прошло навсегда! 

Как шумно, с надеждой и свистом,

            Помчались мои поезда! 

И все же, глаза закрывая,

            Я вижу: над крышами хат, 

В печальном тумане мерцая,

            Загадочно звезды дрожат, 

А вьюги по нивам, по рекам,

            По дебрям гуляют кругом, 

И весь запорошенный снегом

            Стоит у околицы дом...

* * *

Тот город зеленый и тихий 

Отрадно заброшен и глух, 

Достойно, без лишней шумихи 

Поет, как в деревне, петух,

 

Да вдруг прогрохочет повозка 

По старым камням мостовой, 

И снова — трава да березка, 

Да дом отдыхающий твой...

 

Взгляну я во дворик зеленый — 

И сразу порадуют взор 

Земные друг другу поклоны 

Людей, выходящих во двор.

 

Сорву я цветок маттиолы

И в сердце вдруг вспыхнет моем

И юность, и плач радиолы

Под небом с прощальным огнем.

 

И мухи летают в крапиве, 

Блаженствуя в летнем тепле... 

Ну, что там отрадней, счастливей 

Бывает еще на земле?

 

С тоскливой, но ласковой силой 

Я мыслю, молчанье храня:

Ну, что ж? На земле этой милой 

Пусть после не будет меня,

 

Но пусть будет вечно все это, 

Что в сердце мы носим своем. 

И город, и юность, и лето, 

И небо с прощальным огнем...

* * *

Лети, мой отчаянный парус! 

Не знаю, насколько смогу, 

Чтоб даже тяжелая старость 

Меня не согнула в дугу.

 

Но выплывут, словно из дыма, 

И станут родней и больней 

Стрелой пролетевшие мимо 

Картины отроческих дней.

 

Запомнил я снег и салазки, 

Метельные взрывы снегов, 

Запомнил скандальные пляски 

Нарядных больших мужиков.

 

Запомнил суслоны пшеницы, 

Запомнил, как чахла заря, 

И грустные, грустные птицы 

Кричали в конце сентября.

 

Запомнил, как с дальнего моря 

Матроса примчал грузовик, 

Как в бане повесился с горя 

Какой-то пропащий мужик...

 

А сколько там было пропащих, 

А сколько там было чудес, 

Лишь помнят сосновые чащи 

Да темный еловый лес!

В БОЛЬНИЦЕ

Под ветвями плакучих деревьев 

В чистых окнах больничных палат 

Из павлиньих как будто бы перьев 

Выткан чей-то последний закат...

 

Вроде крепок, как свеженький овощ, 

Человек, и легка его жизнь, — 

Вдруг промчит его «скорая помощь», 

И сирена кричит: -«Расступись!»

 

Вот и я на больничном покое 

И гнетет меня целые дни, 

Что-то жуткое в сердце такое 

И небесные гаснут огни.

 

В светлый вечер под музыку Грига 

Под ветвями больничных берез 

Я бы умер, наверно, без крика, 

Но не смог бы, наверно, без слез...

 

Нет, не все еще, друг, пролетело! 

Посильней мы и этой беды. 

Значит, самое милое дело — 

Это выпить немного воды,

 

Посвистеть на манер канарейки 

И подумать о жизни всерьез 

На какой-нибудь старой скамейке 

Под ветвями больничных берез...

* * *

Уже деревня вся в тени.

В тени сады ее и крыши.

Но ты взгляни чуть-чуть повыше

Как ярко там горят огни!

 

Одна в деревне этой мглистой 

Христова бабушка жива, 

И на лице ее землистом 

Растет какая-то трава!

 

И все ж прекрасен образ мира, 

Когда вокруг на сотни верст 

Во мгле сапфирного эфира 

Засветят вдруг рубины звезд,

 

Когда деревня вся в тени, 

И бабка спит, и над прудами 

Шевелит ветер лопухами, 

И мы с тобой совсем одни...

В ДОРОГЕ

Зябко в поле непросохшем. 

Не с того ли детский плач 

Все настойчивей и горше, 

Запоздалый и продрогший 

Пролетел над нами грач.

 

Ты да я, да эта крошка — 

Мы одни на весь простор! 

А в деревне у окошка 

Ждет некормленая кошка 

И про наш не знает спор.

 

Твой каприз отвергнув тонко, 

Вижу: гнев тебя берет! 

Наконец, как бы котенка, 

Своего схватив ребенка, 

Ты уносишься вперед.

 

Ты уносишься... Куда же?

Рай там, что ли? Погляди!

В мокрых вихрях столько блажи,

Столько холода в пейзаже

С темным садом впереди!

 

В том саду кресты и плиты 

Пробуждают страх в груди, 

Возле сада, ветром крытый, 

Домик твой полузабытый... 

Ты куда же? Погоди!

 

Вместе мы накормим кошку, 

Вместе мы затопим печь! 

Ты решаешь понемножку, 

Что игра... не стоит свеч!