После опубликования материала «Неизвестный на известной фотографии или разрешите не поверить…» на сайте «Душа хранит» в мой адрес пришло довольно много одобрительных и ряд критических отзывов. Последние касались роли в этой истории заслуженного ветерана тележурналистики В.М.Сыроежкина. Пришлось даже убрать часть доводов, которые, возможно, были несколько не корректны в его отношении. Вместе с тем желание расставить точки над «и» в этой истории не только не пропало, но и окрепло. Нет, это не было самой важной, на тот момент, проблемой, но её нужно было решить. Началась повседневная рутинная работа со сверками, просмотрами, звонками, находками, разочарованиями, которая называется накоплением материала. Она завершилась и пришла пора раскрыть все карты, показать все козыри на руках и, может быть, промахи по теме. Надеюсь, что это будет честный и объективный расклад мнений и доказательств.

Свою точку зрения я не скрывал и в первой работе (кстати, перед знакомством с данным материалом перечитайте её), хотя повторяться всё равно придётся, но делать этого очень не люблю. И, вот ещё, пришло желание сделать некое лирическое отступление от темы об исследовательских работах в жанре литературного краеведения историка литературы. Метод работы любого пишущего человека поистине уникален. Как обнаружить интересную проблему, как доходчивыми словами в своём стиле обрисовать её существо и прийти к выводам, не ведая, насколько литературным и художественным получится повествование. Кто знает, как откликнется написанное в душах читателей и повлияет на их судьбы? Сейчас на моём столе, и, самое главное, в голове, несколько почти готовых работ, которым не хватает малости – одного или двух уточняющих фактов или документов и с десяток тех, материал к которым аккумулируется в отдельных папках. Когда отыщется нужный документ, фотография, авторитетное мнение, забытые воспоминания, архивная ссылка на событие, о котором идёт речь – всё это подшивается в дело. Так и разбухает материал вопроса в папке и в голове. Самое главное вовремя проанализировать накопленное, дать оценку и начать активную фазу написания. Когда принято решение приступить к обработке материалов темы и написанию белового её варианта, то всё собранное и передуманное уже не даёт остановиться. Начинается скрупулёзная работа по сверке данных, правильности цитат и архивных фондов, подготовка примечаний и написание самого текста, уточняющие звонки, переписка и помощь единомышленников. И вот из этого хаоса появляется вдруг красная канва будущего исследования. Дальше необходимо довести текст до читабельного вида. Это и самое простое, а если кто понимает, и есть самое трудное.

В моём случае, как известно, документальность не друг литературности. Голая правда может просто шокировать, поэтому её надо приодеть словами. К сожалению, правда факта и документа не нужна и даже вредна без толковых комментариев и вдумчивого анализа. А этот процесс требует времени, не говорю уже о подготовке документов к печати и совсем умолчу о том, как добыть нужный материал. Вот тут необходим писатель – исследователь, который сведёт концы с концами и пусть на него падут все шишки с дерева истины. Вот и проведём читателя по всем кругам исследования уже во второй работе по данной теме… Хотя, предварительно, необходимо сказать, что к личностям и воспоминаниям «нелитературных», как я их называю, друзей Николая Рубцова Алексея Шилова и Клавдия Захарова никогда не было приковано внимание, как, впрочем, и к далёким от литературных кругов некоторым родственникам поэта. Скажем, к сводному брату Алексею Рубцову, который во вполне зрелом возрасте общался с поэтом, а потом стал орденоносцем и занимал должность главного инженера ГПЗ 23 в Вологде. Согласен с тем, что в большей степени, то, что они рассказывали было связано скорее не с творческой, а с бытовой стороной жизни поэта Рубцова. Такие же высказывания можно прочитать и, например, о книге Н.А.Старичковой.

Но, постепенно, меняется представление о том, что важно и уже никто не отбросит в сторону компетентное мнение о Николае Рубцове по любому вопросу его жизни. Это уже будет драгоценный материал, жаль только людей этих уже нет с нами. Вот и выходит, что если с основными вехами биографии поэта более – менее понятно, то уж в частностях разбираться предстоит ещё долго. Но, тем интереснее заниматься исследованием творческой биографии поэта, с пониманием того, что жил он среди людей и как – то зависел от них в самом широком понимании этого творческого и бытового смыслов. В любом случае нельзя отбрасывать и замалчивать достоверные свидетельства людей, общавшихся с поэтом, мы уже не можем позволить себе такую роскошь. Их остаётся всё меньше и скоро крупицы их слов будут, как крупицы золота среди тонн перемытого песка пустословия. Хотелось бы отметить, что (переходя уже к теме материала) Вячеслав Михайлович Сыроежкин не раз подчёркивал в разговоре со мной мысль о нелитературных друзьях Рубцова, как о круге его почитателей и товарищей, которым поэт дарил счастье общения и которые при жизни оценили его поэзию в полной мере. Сам В.М.Сыроежкин, по его словам, в этот близкий круг поэта не входил.

Итак, что же произошло с момента публикации первой части материала о неизвестном на известной фотографии. Да, наблюдался раскол мнений по поводу фигурантов эпизода с фотографированием 7 ноября 1968 года около дома номер 50 по Советскому проспекту. А это значит, что доводов и доказательств было приведено недостаточно или они были неубедительны. Следовало добыть новые факты, фотографии, свидетельства, переговорить с участниками и решить проблему в свете новых данных. Эта работа требовала времени и терпения, а ещё помощи друзей. Г.А.Мартюкова, заведующая домом–музеем Н.М.Рубцова в Никольском разместила проблемное фото на страницах тотемских социальных сетей, с целью выяснить судьбу Александра Момотова. Какими-то сведениями поделился директор Тотемского музейного объединения А.М.Новосёлов. Удалось поговорить по телефону с журналистом Ильёй Смеловым, автором первого материала о неизвестном на известной фотографии и пора уже сказать, что это журналистский псевдоним сына В.М.Сыроежкина Игоря.

Удалось в материалах Государственного архива Вологодской области (ГАВО) ф.51 обнаружить подлинные снимки из той серии фотографий (полное их количество 10 штук) одна из которых и стала предметом обсуждения. Это были фотографии, которые достались Николаю Рубцову от автора снимков Ю.Л.Пономарёва.

Напомним, что такие же подлинные фотографии, с «фотосессии» 1968 года, хранились в архиве К.В.Захарова, сейчас они у сестры Захарова Светланы Васильевны Тужилковой. Несколько подлинных фотографий 1968 года, как оказалось позднее, сохранились и в семье Момотовых. И только В.М.Сыроежкин узнал о существовании подобных снимков (вернее только одного) из книги Марины и Андрея Кошелевых «Что вспомню я?».

Г.А.Мартюкова любезно переслала снимки статьи Юрия Пономарёва из газеты «Русский Север» от 27 января – 2 февраля 2001 года, в которой приведены все десять фотографий им сделанных. Причём, если восемь фотографий дарились товарищам, кому какие достались, то две фотографии нигде больше, кроме материала в газете, не фигурируют. Приведу несколько абзацев статьи, кое-что проясняющих в нашей теме: «В 1968 году Юрий Леонидович, тогда еще просто Юра или Юрка, купил себе фотоаппарат и, распираемый гордостью, принес его седьмого ноября похвастаться перед дружками и заодно попробовать в деле. Они бродили по праздничным улицам Вологды с гитарой, заходили к знакомым и позировали перед объективом, пока не кончилась пленка. Слава Богу, у неопытного фотолюбителя все получилось! Сегодня мы впервые публикуем эти старые пожелтевшие фотокарточки. До этого их могли видеть лишь немногие знакомые Юрия Пономаренко. Теперь «такой вот Рубцов» будет у каждого читателя «Русского Севера».

Юрий Пономарёв, к сожалению, не подписал кто же на этих фотографиях, но за него, на фотографиях Клавдия Захарова, это сделал Алексей Шилов, к тому же в телеинтервью Валерию Есипову, ещё в 20 веке, назвав имя Александра Момотова на фотографии того памятного дня. Как он мог ошибиться, если они дружили и работали вместе в течении длительного времени. Не хотелось, даже думать, о мысли из интервью главного редактора журнала «Знамя», Сергея Чупринина, конечно, высказанной совершенно по другому поводу, о том что «ребята выстраивают себе биографию задним числом…» и потому я дождался интервью Вячеслава Сыроежкина на радиофестивале «Рубцовская осень» и с интересом услышал рассказ о его встречах с Николаем Рубцовым, о том, что он стоял у истоков (вместе с И.А.Цветковой) общероссийского песенного фестиваля «Рубцовская осень». И только потом позвонил заслуженному ветерану вологодской тележурналистики.

В попытках разобраться в позиции В.М.Сыроежкина приведу цитаты из нашего телефонного разговора с моими, где требует ситуация, комментариями: «…Игорь узнал меня на фотографии (из фотоальбома Кошелевых - Л.В) пришёл и говорит – это ты? Я фотографии не видел. Я говорю, да. Он переснял её, и я рассказал, как познакомился с Рубцовым…». Выходит, что до выхода фотоальбома он и не подозревал о существовании фото, но как же так, друзья Рубцова позировали Юрию Пономарёву на протяжении целого дня, что и отразили десять известных снимков фотографа и автора статьи 2001 года. Надеюсь, что найдутся и другие кадры 1968 года, чудеса иногда случаются, когда их приближаешь работой и ждёшь. Приведу ещё несколько цитат Вячеслава Михайловича из нашего разговора, по возможности, без комментариев. - …Я не был его другом (Рубцова). Я работал в комитете по радиовещанию и был такой Юра Лещёв и почему он в этой рубцовской эпопее не присутствует?.. - …Меня познакомил с Рубцовым Сушинов… - На мой вопрос знаете ли Вы Юрия Пономарёва и Александра Момотова? Ответ – …Это был не мой круг общения, в жизни не видел… - …У меня был свой круг, с Лещёвым вместе работали и с Сашей Сушиновым… (просто нельзя не сказать, что эти фамилии хорошо известны исследователям. Сохранилось, например, несколько снимков, где Александр Сушинов вместе с Рубцовым, Шиловым, Корбаковым и другими). - …Я ни на что не претендую, но почему – то меня узнал сын... (На мою реплику – Но, Момотова тоже сын узнал) – ну, напиши, что это Момотов… Я уже Игорю выговор сделал, зачем ты меня в это ввязал…

Нет, всё ж таки необходимо сделать дополнение. Говорить с Вячеславом Михайловичем было легко, мы быстро нашли общий язык, и он ко мне, по -доброму, стал обращаться на ты. Он ни на чём категорически не настаивал, как показалось искренне недоумевал, но рассказывал о других эпизодах общения с Рубцовым, интересно рассказывал… - …Зачем мне нужна физиогномическая экспертиза, мне уже за восемьдесят… Если ты докажешь, что я это не я, я конечно, удивлюсь, но не более того… Если докажешь, что это не я, я не обижусь… Сошлись на том, что это чисто журналистская история и нами должна быть доведена до ясности.

Ну, что же, тогда продолжим…, но продолжим анализом начала статьи Игоря Сыроежкина. Журналистом был применён приём, в котором он как бы расспрашивает участника событий, то есть своего отца, но на самом – то деле всё было далеко не так, что следует из телефонного разговора с В.М.Сыроежкиным. Но, тут его продавили обстоятельства. Итак, начало статьи журналиста Ильи Смелова. «История не терпит недосказанности, тем более, когда события достаточно близки во времени и можно услышать рассказы их современников. Однажды на одном собрании во время курительной паузы по рукам пошло последнее издание Кошелевых, посвященное Николаю Рубцову. Большинство из присутствующих уже были знакомы с этой фотосюитой – именно так авторы обозначили жанр, – и единодушно звучали оценки: «Интересно, но особенно привлекает теплый эмоциональный авторский посыл, бережное отношение к материалу, если можно так бесстрастно говорить о сочетании поэтических строк, художественных фотографий и хроникальных свидетельств…» Книга особенно долго задержалась у одного человека, причем, открытая на отдельной странице. Разговорились. - А я ведь со всеми знаком, — сказал собеседник, показывая на фотографию — черно-белый кадр, выхваченный объективом из далеких 60-х. – Впервые этот снимок опубликовала газета «Русский Север» в 2001 году, но без расшифровки персонажей, только Рубцов узнаваем. Здесь же авторы указывают фамилии, но не всех...». Так начинается материал Ильи Смелова. Хороший материал, с запоминающимися воспоминаниями отца, подробностями. А вот заканчивается он заявлением, что на фото он и есть, В.М.Сыроежкин.

Речь Вячеслав Михайлович ведёт только об одном снимке, не замечая или не зная о других фотографиях иногда разных, по составу лиц, изображённых на них и только мельком упоминая публикацию 2001 года без указания авторства Пономарёва. Да и о самом эпизоде, подробностях исторического фотографирования ничего не говорит. А между прочим статья Юрия Пономарёва вышла под сенсационной надписью на первой полосе «Найдены неизвестные снимки Николая Рубцова» и почему бы о сенсации подробнее не поговорить участнику? Разберёмся ещё и с другими фактами, сопутствующими исследованию. Книга Марины и Андрея Кошелевых вышла в 2011 году, качество фотографии, нас интересующей, неважное. Сделать с неё копию и показать отцу, как это сделал Игорь Сыроежкин, значит ещё ухудшить изображение, а в этом случае можно узнать кого угодно, были бы подходящие обстоятельства, а они были налицо. Тележурналист помнил, что бывал в доме Клавдия Захарова, фотографировался с Рубцовым, знаком с Алексеем Шиловым и, что самое важное, неизвестный на фотографии удивительным образом походил на него в молодости. Это было правдой, но относилось ли всё это к данной фотографии и к конкретному дню 7 ноября 1968 года? Не принималось во внимание, что фотографий несколько, что на них запечатлены разные люди, что шапка-финка в тот день была не только на «условном неизвестном», но и на Юрии Пономарёве, который фотографировал и которого Вячеслав Сыроежкин просто не знает. Впрочем, я уже писал об этом в первом своём материале.

Статья Ильи Смелова (Игоря Сыроежкина) впервые была напечатана на сайте АНО «Бирюзовый дом» и лишь с него 15.02. 2014 года перепечатана на сайте «Душа хранит». Ссылка на неё есть в первой моей работе. Получается, что вся история с фотографией чистая случайность и никто, в том числе и Вячеслав Сыроежкин не вспомнил бы о ней, если бы… тут надо бы смотреть начало статьи Смелова. И, эта фотография и этот эпизод, надеюсь, не из самых неприметных в творческом общении с известными вологжанами известного тележурналиста. Почему же у него, одного из всей компании, не оказалось ни одной фотографии той поры, и он напрочь забыл об этом так надолго? На эти вопросы ответа так и не было получено. Я очень надеялся, что найдётся Юрий Пономарёв или Александр Момотов и потому не торопился с окончательными выводами, да признаться, в своих работах, стараюсь, по возможности, избегать категоричности. И снова помогла Галина Мартюкова известив о том, что на её обращение откликнулась жена Александра Момотова. Это была удача, ибо Марина Олеговна Момотова, сын Алексей и дочь Елена сразу узнали в неизвестном на фотографии их мужа и отца. Что же удалось узнать об Александре Михайловиче Момотове. Будем учитывать, что как написал его сын Алексей «…Наш отец был довольно скромным человеком. Мало рассказывал и маме и нам. Знаю, что отец с дядей Лешей Шиловым вместе работали, кажется, в Вологдалесстрое. Пару раз с отцом бывал у дяди Леши в гостях, если не ошибаюсь, на улице Ветошкина, но тогда я был очень маленьким и, конечно же, разговоров взрослых не слушал. Свяжусь с мамой и передам вашу просьбу…»

Итак, А.М.Момотов родился в Тотьме в 1939 году умер в 2008 году. Вот что написала Марина Момотова, кстати, она живёт теперь в Вологде и является летописцем всей большой семьи, о своем муже: «Здравствуйте, Леонид. На фото справа от Рубцова - мой муж, Момотов Александр Михайлович. Это точно. Есть ещё одна, сфотографированы в полный рост. Саша знаком с Николаем через Алексея Шилова. С конца 70-х и по середину 80-х они работали в «Вологдалесстрое». Общались, «посиделки» были и у Алексея Шилова, и в других местах. Несколько раз Саша встречался на них с Николаем Михайловичем... Это было просто знакомство. Жили они в одном районе, при встрече здоровались, перекидывались несколькими словами...». Надо добавить, что Александр Момотов и Марина в ноябре 1968 года, когда делались фотографии, ещё не были женаты. Марина Олеговна выслала копии трёх подлинных фотографий того дня и несколько фотографий мужа в молодости. Нельзя не обратить внимание, на одну особенность копии той самой фотографии из архива Момотовых, которая попала в зону общего внимания. А именно, сгиб – слом, проходящий слева по фигуре Клавдия Захарова и жёлтый полуовал, полученный при некачественной печати или промывке фотографии.

Таких заметных отличий нет больше ни на одном экземпляре подлинных фото, ни из ГАВО, ни из архива Захаровых. Эта фотография хранится у М.О.Момотовой с тех давних времён, как и две другие, а зачем, скажите, хранить фотографии, на которых нет дорогих для вас людей? Вот, например, фотографий, где вместо Александра Момотова в кадре Юрий Пономарёв в семейном архиве просто нет.

Справедливости ради надо отметить, что в молодости Вячеслав Сыроежкин и Александр Момотов были весьма похожи и неудивительно, что возникла эта история. Они же ещё оба ходили в приятелях Николая Рубцова, не напрашиваясь на эти лавры ни тот, ни другой. Стечение обстоятельств столкнуло этих людей, которые даже не знали о существовании друг друга. Я пытался найти хоть какое-то явное расхождение, которое бы убедило, по чисто физическим кондициям, отличие одного от другого. Но, тот и другой почти не отличались по росту: Александр – 178 – 180 см, Вячеслав – 177 см, оба имели впадину на подбородке, правда у Вячеслава она резче и глубже. Их телосложение спортивное у того и у другого. Идеальные фигуры для современного телешоу, когда необходимо узнать чьё-то родство по ДНК. Более того, даже вкусы их совпадали: тот и другой носили в 1968 году модную тогда и шедшую им шапку-финку и пальто. Ошибиться было не мудрено. Нас бывает подводит память, а судьба подсовывает обстоятельства, от которых нельзя убежать и воспоминания стремятся стать фактами. Но, давайте, посмотрим правде в глаза, вернее на фотографии тех лет, когда упомянутые люди были молодыми. А они сохранились, эти фотографии. Сравним и каждый для себя сделаем выводы из них и из трёх уже материалов на эту тему.

Не хочу обижать В.М.Сыроежкина, но, по моему, он ошибся, признав в неизвестном себя. Об этом говорит вся собранная доказательная база. Навязывать своё мнение никому не хочу, но на этом, на сегодняшний день, считаю, для себя, вопрос с неизвестным на известной фотографии исчерпанным. Правда, я должен пересказать ещё одну историю, рассказанную на радиофестивале «Рубцовская осень», которая, возможно, поставит точку в нашем материале. В.М.Сыроежкин говорил, что где-то должна быть фотография, где фигурантами он, Николай Рубцов, Юрий Лещёв (которого никак нельзя вклинить в эту фотографию, о которой спор, но фигуру которого вспоминает Вячеслав Сыроежкин), Алексей Шилов. Только удастся ли её обнаружить, по истечении стольких лет… Но, то, что существовал такой снимок тележурналист твёрдо уверен. Причём, тут вполне конкретные его воспоминания, что стоят они у комитета (по телевидению и радиовещанию) на улице Ленина и фото сделано на фоне столовой с надписью «Блинная». Даже я помню эту блинную, где не раз в студенческие годы едал пирожки, блины и пельмени. Видимо в этой фотографии надо искать причину нечаянной ошибки, а также в наложение событий, в несовершенстве и сбое памяти, которая желаемое выдала за действительное и вызвала это литературное и журналистское исследование. А уже в ходе его выясняется, что человек понадеявшись на память, на сходство людей, на похожесть случаев, что называется, потянул одеяло на себя. Но, просеяв ситуацию на логику, факты, мотивы, время, доказательства исследователь приходит к выводу, что это не так. Принять или нет эту точку зрения пусть поможет читателям совесть и здравый смысл.

---

Материал предоставлен автором