Ещё о младшем брате Николая Рубцова

В редакцию «Маяка» пришло письмо из посёлка Молочное от Екатерины Ивановны Мазохиной. В «Маяке» уже публиковались её воспоминания о Валерии Гаврилине и Сергее Чухине... На этот раз Екатерина Ивановна откликнулась на публикацию «Литературного маяка» и предложила материал, как мне кажется, особенно интересный всем, кто интересуется творчеством и судьбой Николая Рубцова, его окружением.

Невольно думается - как тесен мир, как переплетены судьбы. Николай Рубцов, уже взрослый, много раз бывал в гостях у своего друга Сергея Чухина, но и знать не знал, что здесь, в Погорелове, жил и учился его младший братишка, с которым разлучила его война и судьба.

Публикуем письмо с небольшими сокращениями.

Спасибо Екатерине Ивановне Мазохиной, замечательному педагогу, за её память, сохранившую для нас дорогие черты композитора Гаврилина, поэтов Рубцова и Чухина, и ещё многих и многих людей, не ставших столь знаменитыми.

А в ближайшее время я обязательно съезжу к Екатерине Ивановне. Ей есть о чём вспомнить, рассказать.

Д. Е.  

«.В газете «Маяк» за № 6 от 26 января сего года прочитала публикацию Леонида Вересова «Младший брат Николая Рубцова» и хочу сообщить достоверные сведения о нем, о неизвестном периоде его жизни, который много лет прошел в Погореловском детском доме Вологодского района, что находился в с. Погорелове, где я работала (1945 - 1953 г.) после перевода из Кубено-Озерского детского дома.

Еще до начала моей работы, может, в 1943 - 44 годах, в Погореловский детский дом поступили дети дошкольного возраста из Красковского детского дома, в числе их был Борис Михайлович Рубцов.

В публикации Л. Вересова годом его рождения значится 1937. Это неверно, он был младше. Личное дело я не видела, но об этом говорят фотографии.

Борис говорил, что у него есть брат, но не говорил, что они вместе были в Красковском детском доме. Николай Рубцов о себе писал, что воспитывался в Никольском детском доме. Когда Николай Рубцов стал известным поэтом, я задумывалась о том, что они с Борисом братья, но меня брали сомнения. Борис ростом был небольшой, черноволосый, учился по-среднему. Где он находился после Погореловского детского дома, я не знаю. Но перед закрытием Погореловского детского дома несколько воспитанников были направлены в Шелыгинский детский дом в 6-8 км от Вологды. Был ли Борис в этой группе, мне неизвестно.

По достижении возраста воспитанников-мальчиков устраивали в ремесленные училища, ФЗО, девочек - на льнокомбинат. Предполагаю, что Борис до армии находился в Вологде, работал.

В публикации Л. Вересова есть упоминание, что Борис уже взрослым болел лишаем. Это повторное заболевание. В детском доме мальчики, и в их числе Борис, тоже переболели им. Лечились долгое время в диспансере города Вологды. Мы, воспитатели, по очереди по неделе работали там, ибо обслуживающий персонал диспансера с ними не мог справиться.

Сожалею, что Борис рано ушел из жизни.

И еще несколько слов о Погореловском детском доме.

Работа моя в нем была, как и жизнь, как на вулкане - извергается, затухает. За восемь лет работы сменились пять директоров. Я была шестая. Год работала за директора, «на постоянство» не соглашалась, в документах писала «и. о.».

Приезжайте ко мне, я еще могу много рассказать о жизни воспитанников.

С уважением Екатерина Ивановна МАЗОХИНА».

---

Источник: «Литературный маяк», февраль 2016 года