Нет ничего слаще для обывателя, чем покопаться в чужом грязном белье. А уж если это «белье» известного человека – то вдвойне. Впрочем, есть и другая сторона медали. То, что называется «кусочком чужой славы». И от которого мало кто откажется. Да, сегодня имя Николая Рубцова с чистой совестью можно писать на знамени Вологодской области. А ведь было время, когда едва ли не всеми гонимый поэт влачил жалкое существование, и его истинное величие, огромность таланта понимали и принимали единицы. Зато ор на предмет «аморального тунеядца» стоял чуть не вселенский. Закономерен вопрос: откуда взялись - нынешние - многочисленные друзья, сторонники, защитники поэта, которые в свое время якобы живота не щадили, чтобы вытащить Рубцова из пагубной алкогольной ямы и оградить его от бесчисленного множества бытовых проблем, которые отнимали столько сил и нервов? Из каких сугробов вытаяли? Недавно Вологда наконец разродилась грандиозным событием – открытием музея Николая Рубцова. Даром, что сам музей вдвое меньше гардероба перед основным (и единственным) помещением. Все ж таки не через двести лет начал работать музей, не через сотню. А всего-то через тридцать лет после трагической гибели человека, составившего славу Вологодчины – да не только перед Россией, а перед всем миром. Своими впечатлениями о презентации (тьфу, ну и словечко!) музея делится человек, который хорошо знал поэта при жизни, - Нинель Старичкова.

- Нинель Александровна, несколько слов о самых общих впечатлениях…

- Это было посмешище, а не открытие музея. Трескучие, заумные фразы лились рекой, но все пустые и банальные. Действительно, казенный дом, казенные слова. Рубцов – и настолько все бедно. Крохотное помещение. Практически ни одного экспоната реального, действительного. Да минута голоса поэта, звучащего в магнитофонной записи, бесценнее часов пространной болтовни о «значении поэзии Рубцова для русской культуры». Но ведь не звучал голос! Будто записей в природе не осталось. Остались!

- Не очень понятны странные разговоры по поводу принадлежащих Рубцову вещей, которые будто бы попали в чужие руки. Все это напоминает свару на коммунальной кухне. Как вы их прокомментируете?

- Подобные разговоры ходят давно, периодически то затухая, то вспыхивая вновь. Открытие музея стало еще одним поводом для муссирования темы. Я хорошо знаю, что многие бумаги Николая после его смерти попали в чужие руки, хотя вологодские писатели и уверяли общественность, что архив поэта ни в коем случае не будет растащен по личным библиотекам. Наслушалась я претензий и в свой адрес, дескать, вот Старичкова забрала себе что-то из мебели. Но мало кто знает, что я просто выполнила просьбу Геты (бывшей жены Н.Рубцова – Авт.), которая уже тогда предвидела, что рано или поздно будет открыт музей.

- Вас не удивляет количество вологжан, считающих себя благодетелями поэта?

- Удивляет, и очень. При жизни Коля очень часто не находил не то что поддержки или помощи, но даже элементарного понимания. Зато теперь – пруд пруди «защитников», «помощников», «ценителей». Что ж, такое происходит не впервые, и не только с памятью Николая Рубцова.

- Нинель Александровна, вы ведь уже давно открыли собственный музей великого – теперь этого слова можно не бояться – русского поэта. И ко всему еще бесплатный. Это так?

- Да, я составила экспозицию из того, что у меня осталось после Колиной смерти. Есть магнитофонные записи, в том числе и пения Рубцова. Едут ко мне люди из Питера, с Урала и даже Владивостока. А вот вологжан среди посетителей очень мало. Поразительно, Николай Рубцов известен повсюду в стране, почитателей его творчества – сотни тысяч, но земляки Коли не торопятся побольше узнать о его жизни и творчестве.

- Могу засвидетельствовать, в Казахстане Николая Рубцова чтут и помнят. И если Борис Клюев отбывал ссылку в Павлодарской области, и поэтому интерес к его поэтическому наследию хоть как-то объясним, то Рубцов к соседнему государству вроде бы прямого отношения не имеет, однако во многих библиотеках систематически организуются выставки сборников вологодской знаменитости. В частности, в Астане, в библиотеке имени Сакена Сейфуллина, чуть не каждый год выставляются стенды с книгами самого Рубцова и с книгами о нем.

- Воистину, лицом к лицу лица не увидать… Жаль, что у нас так происходит.

- Вас не тревожит не очень здоровое любопытство к вашей персоне?

- Нисколько. По сравнению с тем, что представляет из себя Николай Рубцов, мои тревоги, как вы сказали, о собственной персоне кажутся мелкими и не стоящими никакого внимания.

- Вы поддерживаете связи с рубцовскими центрами в России?

- Это правило, от которого я не отступаю. Особенно теплые отношения у меня сложились с питерцами. Вот уж кто трепетно относится к памяти Коли!

- В общем, судя по вашим словам, вы разочарованы и самим музеем, и его открытием, не так ли?

- Верно. Стыдно Вологде иметь столь убогий музей в честь одного из самых великих ее сынов. Как стыдно было слышать на открытии пустопорожние словеса, за которыми ни души, ни сердца. Все есть в музее Николая Рубцова. Кроме…самого Рубцова.

---

Источник: газета "Парк мира" - 28.02.2005