Если про "демонов и бесов" большого русского поэта Николая Михайловича Рубцова написано уже много и подробно, то об ангелах-хранителях легендарного стихотворца пока что умалчивают. А ведь именно они, воплощаясь во вполне реальных добрых людей, давали поэту надежду на жизнь и на творчество.

Татьяна Александровна Архипова с 1956 года ведет курсы русского языка и стилистики в Литературном институте им. А. М. Горького. В самом начале 60-х годов в числе ее студентов был и Николай Рубцов.

А история, оставшаяся в памяти Татьяны Александровны Архиповой, связанная с именем Рубцова такова: как-то милиция сняла его с памятника Пушкину на Тверской. Да еще не совсем трезвого. Он под сенью Александра Сергеевича вдохновенно декламировал самого себя. В те времена такие несанкционированные акции вообще строго пресекались.

Естественно, что после "кутузки", в институт не замедлила прибыть и "телега" на хулигана. Над первокурсником нависла тяжелая черная туча с громом и молнией, которая вполне могла вышибить Рубцова, как из института, так и из Москвы. Дела подобного рода разбирались на партийном бюро коммунистов института.

Татьяна Александровна, тогда молодой преподаватель идеологического вуза, была одним из членов парткома.

Во время грозно-пренебрежительного допроса Рубцова, он держался очень тихо и конфузливо, словно соглашаясь со всеми стрелами, пущенными в его адрес. Но когда ему было велено прочесть то, что он там "на Пушкине" представлял, Николай оживился и очень внятно прочел свое знаменитое стихотворение "Осенняя песня". В нем, в частности, есть такие строчки:

Я в ту ночь позабыл 

Все хорошие вести, 

Все призывы и звоны 

Из Кремлевских ворот, 

Я в ту ночь полюбил 

Все тюремные песни, 

Все запретные мысли, 

Весь гонимый народ...

И так далее.

Двое первых лиц парткома, сделав кислые лица, начали:

- Ты Коля, хотя бы действительно что-то талантливое написал и читал. А то ведь, кроме пошлости и серости ничего тут не видно в стихах твоих. А про "тюремные песни", "запретные мысли" это уже вчерашний день. Не надо, дорогой товарищ студент, перепевать не самых лучших литераторов.

Некоторые из присутствующих на разборке, словно по команде, подключились к запевалам. Стали искренне и пафосно говорить, что с такими хулиганскими действиями, да с такими дрянными стишками Рубцов только порочит высокое звание советского студента одного из самых значительных институтов страны.

Неизвестно, чем бы закончилась для стихотворца эта проработка, если бы вдруг не поднялась Татьяна Александровна.

Она с не менее задорным пафосом, но с истинной прямотой сказала, что стихи Рубцова написаны грамотно и хорошо. Что на ее взгляд профессионала и знатока русского языка вообще и поэзии, в частности, из Николая в будущем может выйти настоящий большой поэт. Вспомнила традиционные стихи классиков-народников и т. д. Все "стремные" строчки отнесла к влиянию Некрасова.

Члены парткома не ожидали такого поворота событий. Мнения присутствующих стали делиться, и уже о единодушном крутом решении, вопрос не стоял. В итоге Рубцов отделался легким испугом предупреждением, которое, впрочем, игнорировал всю свою последующую студенческую бытность. Институт закончил только через семь лет.

А Татьяна Александровна после этого собрания по ее просьбе была переведена на профсоюзную работу.

Но Николай Рубцов, встречая своего ангела-хранителя где-нибудь в коридоре института или на улице во дворе, непременно останавливался, сердечно здоровался и без малейшего намека на театральность, просто, как в деревне, кланялся порядочной и красивой русской женщине до земли.

---

Источник: газета " Правда Севера" (Архангельск) (11.01.2000)