Поэту посвящается
А. Коршунов
Николай Рубцов
Я читаю тебя частенько,
Добрым строчкам радуясь всласть.
Где-то спит твоя деревенька,
Что Николой с детства звалась.
Там мечталось о жизненной сути
И о чём-то прочном всерьёз.
А увидел ты столько мути,
Столько горя,
Когда подрос!
И мотало тебя по свету.
Был неласков тот белый свет.
Оказалось,
Что счастья нету
Даже средь счастливых примет.
От сует столичного круга
Ты ушёл бедовать в глуши,
Только не было равного друга
Для твоей совестливой души.
Неприкаянный,
Одинокий,
И в застолье ином не речист,
Был ты в тратах матроски широким,
А душой, как ребёнок, чист.
Всё пытался в себе разобраться
И по жизни ходил напрямик,
Чтобы быть,
А не просто казаться,
Ты сжигал себя каждый миг.
И лепил очень зримый слепок
Угловатой своей судьбы.
И погиб как-то очень нелепо
На пороге мирской избы.
Боль души ли была причиной?
Кто теперь подскажет ответ?
Но душой своей лебединой
Ты оставил перед кончиной
Людям
Тихий,
Пронзительный свет...
Памяти Николая Рубцова
Ветер всхлипывал, словно дитя…
Н. Рубцов
Февраль встречаю в захолустье.
Тоска нахлынула – хоть вой!
От серых зданий веет грустью,
А в окнах нет души живой.
И мне в лицо с надрывным воем
Летит, сдирая кожу, снег.
И каждый метр даётся с боем-
Я слаб, как грешный человек.
А что же там, за этой вьюгой?
Всё та же скука и покой?
На миг я замер от испуга-
Рубцов поёт мне, как живой.
Я слышу в песне боль прощанья,
Боль по ушедшему давно,
Она надрывные страданья
В меня вливает, как вино.
А вот и стих ужасный ветер,
И в окнах вспыхнул жёлтый свет-
Жизнь продолжается на свете,
Но на земле Поэта нет!
Поэт
«Возьми меня»,- сказала с полки книжка.
Открыл её – и замерла душа:
Россия подступила к сердцу ближе,
и я её простором задышал…
Взглянул на фотографию поэта-
и с той поры всё думаю о нём,
уже ушедшем с песней недопетой
туда, куда однажды все уйдём.
Ну почему не знал он в жизни ласки
и пил вино (мол, кровь моя, играй!)?
Страдал…А всё ж не мазал чёрной краской
обидевших его и отчий край!
Когда менялись чувства в нём местами,
когда ему дышалось нелегко,
он тихо разговаривал с цветами,
касаясь осторожно лепестков.
Иль в грустный час он в руки брал гармошку
и, глядя в пол, играл, играл, играл…
И напевал о журавлях, морошке
и про закат, который догорал.
Литинститутовцы
Н. Рубцову
Не от счастья, не от горя,
Всем событьям невпопад,
Дней студенческих застолья
Снова память бередят.
Что нам повод, что ни повод,
Что нам Божия гроза?
Оголённых нервов провод
Наши души повязал.
Здесь не с рюмкой и не с вилкой-
Здесь простой стакан в руке.
Рядом с пишущей машинкой
Килька на черновике.
Мы сидим легко и просто,
И, хоть в рот не сунут кляп,
Никаких крылатых тостов,
Никаких высоких клятв.
Жизнь ещё не смотрит зверем,
Дни не тянутся – бегут,
Мы ещё наивно верим,
Что от нас чего-то ждут.
Но уже вздыхаем, зная,
Что не вечен этот пир,
Что журнал «Москва» - не «Знамя»,
И «Октябрь» - не «Новый мир».
Потому и льнём друг к другу
От пронзительной строки.
Потому Рубцов про куклу
И читает здесь стихи.
А потом всё смотрит хмуро,
Замкнут весь, в обидах весь.
Ваша честь. Литература,
Так ведь было, Ваша честь?
И сужался мир просторный
Вдруг в предчувствии утрат.
А период был застойный,
Как сегодня говорят.
Вещий всадник
Дайте волю ветрам и громам,
Русским песням о вере, о жизни!
Гулко скачет поэт по холмам
Задремавшей в печали отчизны.
Скачет всадник любви и судьбы,
Осеняя знаменьем могилы,
Умоляя – проснитесь, рабы,
Чтоб в веках себя Русь сохранила.
Пусть бессонные наши леса,
Родники и святые колодцы,
Пусть стозвонная наша краса
На молитву его отзовётся!
Певчий отрок, святой Николай,
Поборов все невзгоды стихии,
Покидая свой горестный край,
Скачет к нам через беды России.
Он летит сквозь века и огни
И призыв его мрак не потушит.
Сохрани себя, Русь, сохрани
Свою светлую вечную душу.
Памяти Н.М. Рубцова
Над Русью скорбят журавли
О том, что его не спасли.
И люди о нём не забыли:
Про то, как тревогу глуша,
Блуждала Поэта душа,-
Слагают легенды и были.
Блуждала…И стала звездой,-
Над лугомгорит, над водой,
Над каждым российским селеньем.
Пленяет загадочный свет,-
И где-то безвестный поэт
Скитается в муках сомненья.
У каждого доля своя.
Пока доживёшь до жнивья-
Не раз ещё взмокнет рубаха.
Зато – колосятся поля!
И помнит Рубцова земля-
Он был её воин и пахарь.
Похороны Николая Рубцова
Уходит в бессмертье пророк,
Посланец сиротского века.
Лопаты затихли у ног,
Укрыв от ветров человека.
Разгладили складки у рта,
Натуру из рубищ и соли,
И сняли беднягу с поста
Хранителя слова и воли.
А
мальчик, что мерзлым птенцом
Поодаль присел на заборе,
С таким же угрюмым лицом
Мечтает о палубе в море.
Н. Рубцову
Никто не волен музыку земли
Улавливать так тонко, как поэт.
Никто, как он, в сиреневой дали
Не может видеть чудо – корабли,
Когда там даже утлой лодки нет.
Его корят за неприступный вид.
О нём трезвонит праздная молва.
А он не замечает. Он молчит.
Он, грустный, вдаль задумчиво глядит
Среди гостей в минуты торжества.
Что видит он? На месте парка пни?
Предательство подруги? Пир друзей?
Пожарами охваченные дни?
А может, видит яркие огни
У входа – бог мой – в собственный музей.
К нему сюда однажды поутру
Сама любовь придёт когда-нибудь.
( А может, это будет ввечеру...)
А он ... из бронзы, стоя на ветру,
Не сможет даже головой кивнуть.
Над могилой Рубцова
.....И вновь в морозное крещенье,
Хотя прошло немало лет,
Болит душа. И нет прощенья
За то, что был убит поэт,
Всем тем, кто видел его муки,
И кто не смог в тот миг конца
Разжать безжалостные руки
На горле грустного певца.
И незачем хвалиться ныне
Знакомством, даже дружбой с ним.
Давайте просто шапки снимем
И у могилы помолчим...
Рубцов
За болотом пустынным, за раменьем диким-
На скамье, в тишине и в снегу,
Он сидит одиноко в раздумье великом
На высоком родном берегу.
Годы, годы мои…Наяву ли, давно ли
Другом быть ему мог – и не смог!..
Вдруг бы чудом его от погибельной доли
Я избавил бы, иль уберёг?
Но мною взыскательный, мстительный случай
Помыкает, - я жизни не рад…
Ты укором меня молчаливым не мучай,
Мало ль я перед кем виноват!..
И не только я перед тобой, бронзоликим,
Весь в долгу – как ракита в снегу,
За болотом великим, за раменьем диким,
На пустынном родном берегу.
Я вспомнил дом на берегу
Н. Рубцову
Природа будто невесома-
В селе Никола гладь да тишь.
«Нет больше нашего детдома»-
Кричит мне издали малыш.
В его глазах играет зайчик…
Он так светло обут, одет.
Чему ты рад, весёлый мальчик?
Какой ты радостью согрет?
…Нет больше нашего детдома…
А он стоял среди берёз-
Как ждал он полного разгрома
Того, кто горе нам принёс!
Берёз холодных маскхалаты,
Заря далёкая в крови…
Мы засыпали, как солдаты,
Теряя головы свои.
А облака уже витали_
Хороший сон, как в поле серп.
Ах, дети, дети, всё проспали-
И молоко, и белый хлеб.
-Конец войне! Капут фашистам!-
Кричит мне кто-то на бегу…
Я вспомнил детство сердцем чистым
И детский дом на берегу.
Памяти Николая Рубцова
Всё увидят,
оценят, осудят,
издадут не один яркий том.
Жаль,
что даже хорошие люди
по достоинству ценят –
потом.
Неприкаянной жизни стезя
довела до бессмертья Рубцова,
ничего в ней
исправить нельзя,
как из песни
не выкинуть слова.
Узаконился ранний уход.
В день печали
стихом помяни.
Неживучий поэты народ,
Русь, Россия, храни их,
храни…..
Памяти Николая Рубцова
1
Земля твоя, Рубцов, печальна.
А древний Липин Бор угрюм.
И на земле твоей ночами
Я долго слушал сосен шум.
А над ночным Софийским храмом,
При тихом плеске тёмных вод,
Как бы в единой круглой раме
Висел зеркальный небосвод.
Звезда над полем подымалась...
А ночи лунное пятно
Всё ярче, шире расплывалось,
Реки высвечивая дно.
А осень птиц на юг бросала,
И ночи были всё темней.
Но с новой силою сияла
Звезда полей, звезда полей...
2
И снова холодные ночи – глухи.
Дождливы и ветрены очень.
Приходят на память Рубцова стихи -
Так входит к нам ясная осень.
Я, их вспоминая,
Дивлюсь и грущу,
Смятённый,
Мятежный, скорбящий...
Как будто во тьме
Свет прощальный ищу,
Откуда-то сверху
Летящий...
3
Как стих твой русский звонок!
Я помню, как сейчас:
Он вскрикнул, как ребёнок,
И нас до слёз потряс!