Евгений Токарев

Вологодчина… Снова и снова
Я ее представляю вдали
По стихам Николая Рубцова,
Что у самого сердца легли;

По Великому Устюгу, Тотьме,
По ночному бряцанью удил,
Где когда-то юнцом беззаботным
Я у сонных причалов бродил.

Вспоминаю по мельницам древним,
По скрипучей в полях городьбе,
По его опустевшей деревне,
По его искрометной судьбе.

…Воробьиные белые ночи,
Днем без устали солнце печет.
Знает речка с названием Вотча
Каждый камушек наперечет.

Здесь под шорох пугливых осинок,
Где под вечер грустны небеса,
Он, еще не открытый Россией,
Про высокие звезды писал.

В скольких душах потом отзовется
Дивных слов его тайная власть!
С заповедной землей вологодской
Никогда не утрачу я связь.

Илья Иконников

* * *

Взвизгнула трусливо собачонка,
Отбежав, забилась под крыльцо.
Но в ответ – басово, хрипло, звонко –
Псы подняли  гам со всех концов.

 

И село в один момент узнало,
Что нежданный появился гость –
Вот поднялся в гору от причала,
Вот загнул в калитке ржавый гвоздь.

 

Чуть ссутулясь, прошагал до входа.
Растворила детвора окно…
-- Вы одни тут? – Маму ждем с работы…
-- А отец? – А папы нет давно…

-- Ну, а я, -- сказал пришелец тихо, --
В этом доме тоже малость жил.
Выпали в судьбе добро и лихо,
Довелось – и вновь сюда приплыл.
 

Так не бойтесь, детки, -- отоприте!
– Не откроем, коли не знаком,
Да и Вы уж, дяденька, не врите,
Мы здесь жили и всегда живем!

-- Нет так нет, -- он грустно улыбнулся,
Молча тронул бревнышки рукой,
Вышел за калитку. Оглянулся.
Долго брел поселком над рекой…

 

И – в дали закатной растворился…
С той поры минуло сорок лет.
«Дяденька» из детства – не забылся,
Вот стихи, а вот – его портрет!

Настежь двери в дом-музей Рубцова,
Рвутся в пляс внучата тех детей.
Только псы из подворотен снова
Без разбору лают на гостей…

 

Илья Иконников живет в Онеге, работает в редакции газета «Онега». Автор нескольких поэтических сборников. Недавно принят в Союз писателей России.
Толчком к написанию этого стихотворения послужил рассказ жительницы поморской деревни Тамица Любови Валентиновны Федоровой. Она родилась и выросла в селе Емецк, в том самом доме и даже квартире, где появился на свет Николай Рубцов. Более того, однажды в десятилетнем возрасте стала свидетельницей приезда Рубцова к родному порогу…

Эдуард Федоренко

* * *

                      Памяти Н. Рубцова

 

Бредёт умолкнувшей деревней
Вечерний сумрак золотой.
И чем душа твоя напевней,
Тем эхо звонче за рекой.

 

Закат пронзительней рассвета.
Понятней разуму зима,
Где от мороза и от ветра
Собаки прячутся в дома.

 

Так вой, Полкан, по-вологодски!
Сестрёнка! Что же ты бледна?
Вновь парень тот, по виду флотский,
Стоит у нашего плетня.

 

Кругом – темнеющее небо.
Над банькой светится звезда.
Я в деревеньке этой не был.
Она мне снится иногда.

 

Источник: Литературно-художественный альманах "Белый пароход",  №1 - 1998 г.

Материалы предоставлены Е.А. Николихиной (г. Северодвинск)

Юрий Лепиков

НИКОЛАЮ РУБЦОВУ

"Куда ты, любимый?
Куда ты? Вернись!"
"На берег незримый…
В бездонную высь…
В луга за рекою…
В калиновый цвет…
К тиши и покою,
которого нет…"
"Зачем ты, любимый?
Зачем? Не спеши!"
"По зову ранимой
бездомной души…
За пыльником длинным…
За далью полей…
За криком, за клином
родных журавлей…"
"Прощай же, любимый!
В кипении дня,
судьбою гонимый,
ты помни меня…"
Сквозь росные слёзы,
колышась едва,
поникшей берёзы
тоскует листва.

 

Источник: Интернет-журнал "ПРОЛОГ"

Евгений Евтушенко

НАД МОГИЛОЙ РУБЦОВА

Над могилою Коли Рубцова

теплый дождичек обложной,

и блестят изразцы леденцово

сквозь несладость погоды блажной.

Но так больно сверкают их краски,

будто смерть сыпанула в ответ

жизни-скряге за все недосластки

горсть своих запоздалых конфет.

Милый Коля, по прозвищу Шарфик,

никаких не терпевший удил,

наш земной извертевшийся шарик

недостаточно ты исходил.

Недоспорил, ночной обличитель,

безобидно вздымая кулак,

с комендантами общежитий,

с участковыми на углах.

Не допил ни кадуйского зелья,

ни останкинского пивка.

Милый дождичек, выдай под землю

ну хотя бы твои полглотка!

Есть в российских поэтах бродяжье,

как исправиться их ни проси,

а навеки хозяин приляжет -

бродят строчки его по Руси.

Есть поэт всероссийский, вселенский,

а не тотьминский, не псковской.

Нет поэзии деревенской,

нет поэзии городской.

Над могилою Коли Рубцова

серый дождичек обложной.

Только тучи висят не свинцово,

а просвечены все до одной.

Золотистая просветь на сером -

это русских поэтов судьба.

Потому нам и светит Есенин

ясной плотницкой стружкой со лба.

В нашей жизни, на беды не бедной,

есть спасенье одно от беды:

за несчастьями слишком не бегай,

а от лишнего счастья - беги.

Перед смертью, как перед обрывом,

завещает светящийся стих:

можно быть самому несчастливым,

но счастливыми делать живых.

---