Мелкобесие

Андрей СМОЛИН

Вокруг Николая Рубцова и не только

Литературная Вологодчина, помимо огромного объёма своих истинных достижений, отмечена и ещё одним фактом, которым может и похвастаться  в нужном месте и в нужный час.

В бывшем уездном городке Вытегра (правда, тогда Олонецкой губернии) был задуман и частично написан полемический роман Фёдора Сологуба «Мелкий бес». Ну и главный герой романа Передонов тоже имел прототип «родом» из этой же Вытегры. Не буду утруждать читателя своей характеристикой Передонова. Она и так хорошо известна: «В романе изображена душа зловещего учителя-садиста Передонова на фоне тусклой бессмысленной жизни провинциального города. Зависть, злость и предельный эгоизм довели Передонова до полного бреда и потери реальности».

Да, что это я? Причём тут Николай Рубцов, как доподлинно известно, поэт второй половины ХХ века? Вот об этом и нужно бы поговорить сразу после «рубцовского» января.

Конечно, если читать новости на рубцовских сайтах, то можно узнать, что в январе прошло сотни литературных вечеров, детских утренников, поэтических конкурсов, связных с именем Николая Рубцова от Приморского края до… Крыма (да-да, Крымский театр впервые представил за последние десятилетия замечательный концерт по стихам поэта). Вот уж поистине – всенародная любовь и признание!

А с другой стороны… как раз и повылазили на свет эти «мелкие бесы», которые и стали той «ложкой дёгтя» января 2016 года.

Признаюсь, что уже не первый юбилейный для Николая Рубцова январь жду с некоторым внутренним содроганием. Как-то снова выплёскиваются в общественную жизнь все «страсти-мордасти», связанные с его реальной жизнью и «посмертной судьбой».

Стоило Евгению Черных 3 января в газете «КП» (так это издание теперь чаще всего предъявляет себя читателю) опубликовать небольшое интервью с литературным критиком Натальей Сидориной, тут и «понеслась душа по кочкам» (любимое выражение В.М.Шукшина). Сказать по сути, ничего такого нового Н.Сидорина о Рубцове сказать не смогла, даже своего мнения по теме она не имеет. Но зато «читателям» этого оказалось достаточно:

- Никто не знает, что там случилось между ними на самом деле... Вы просто не жили с поэтом. Когда живёшь с поэтом, да ещё и пьющим к тому же – год идёт за пять. Неудивительно, что у неё сдали нервы...

- Рубцов хотел выкинуть её с балкона, угрожал топором, потом задохнулся и сам умер…

- Я смотрела фильм об этой истории. Там всё не так, как пишут в газете. Рубцов жестоко избил гражданскую жену, кидал в неё горячие спички. А после этого просто предложил ей лечь в постель. И после этих слов она его убила. Её посадили на 7 лет. А теперь её имя полощут, называя ведьмой! Сколько женоненавистничества в этой статье, фуууу!

- Откуда вы знаете, что там было? Под кроватью, затаившись, лежали и сжимали потные ладошки в кулачки?

- Рубцов горько, тяжело пил. В состоянии алкогольного бреда «распускал руки». Нельзя винить Дербину. Они оба – жертвы этой «русской беды».

Иногда раздавались и другие мнения, но они как-то терялись в напористых выкриках особенно рьяных «обличителей» выдающегося поэта:

- Господи, что только не пишут?! Перестаньте «скакать» на гробах! Поэта нет уже 45 лет. Стихи его живут, они есть в школьных учебниках. В стране много есть рубцовских объединений. Есть памятники и улицы, названные его именем. Есть в печати полное уголовное дело Дербиной. Прочтите. И у неё была дочь, а не сын. И ребёнка там не было. А женщине, если что не нравится, можно повернуться и уйти. Нет! Бесовская гордыня мешала!

- Прочитал комментарии и ужаснулся! Откуда столько злобы и ненависти к Поэту! Что же он такого плохого сделал лично вам или обществу, чтобы так его клеймить! И это в день рождения! По словам Валентина Распутина, поэты, это вестники, которые пришли разбудить лучшее в человеке. Сказал именно о Н. Рубцове. И где же это лучшее?

Естественно, потом заочные собеседники переключались на «личности» друг друга, обвиняя во всех смертных грехах несогласных с их мнением. Эта «высокоинтеллектуальная» перепалка продолжалась ещё несколько дней. Теперь этот «троллинг» едва ли кто и прочитает от начала до конца.

Подобных «дискуссий» в разных объёмах, но на одном и том же материале случилось довольно много.

Тут начали вылезать из «подполья» и некоторые «мастера искусств». В начале января Архангельский драматический театр анонсирует концерт Александра Юркина. (Непосвященным надо сообщить, что Архангельская область является официальной родиной поэта Рубцова, здесь он прожил в общей сложности больше 5 лет.)  Никто бы анонса «артиста Юркина» и не заметил, если бы там не оказалось маленькой сноски: «Специальный гость концерта – поэтесса Л.Дербина».

По «счастливой случайности» Юркин отмечал свой день рождения. А выпадает он на 20 января! Напомним, 19 января – день памяти Николая Рубцова. И, наверное, только очень «болезненно-задумчивые» люди хоть как-то не связали эти две даты. Ну и, вероятно, артисту Юркину должно быть известно, что в искусстве (в литературе – в частности) есть своеобразная иерархия талантов. И есть устоявшиеся критерии, по которым одного называют выдающимся деятелем искусств или писателем, а кого-то, простите, неудачником или графоманом.

Скажем, если концерт составлен из произведений Николая Рубцова (почти в день его памяти), то приглашать  на него посредственную «поэтессу Дербину», значит, непосредственным образом уравнять эти таланты. Как можно и допустить, что артист Юркин уже дошёл до такой степени «потери реальности», что и знать не знает, что «поэтесса Дербина» имеет самое прямое отношение к трагической гибели выдающегося поэта Николая Рубцова.

А если знает? Что тогда? Тогда он просто… моральный соучастник гнусного «действа» той давней истории 19 января 1971 года! Или, по-иному говоря, провинциальный «мелкий бес», которому место не на сцене прославленного театра, каким и является Архангельский драматический, а где-нибудь на коммунальной кухне среди сплетниц и пьяных потаскух обоего пола. Всё бы это событие надо свести к «милой шутке» артиста Юркина, если бы в его выступлении не чувствовалось озлобленность по отношению почти ко всем, кто думает не так, как он или иные «мелкие бесы».

Пять лет назад А.Юркин уже проводил подобный «эксперимент». Тогда он кружился в обходительном вальсе вокруг «поэтессы Дербиной», целуя её пухленькие ручки. Ну и получил свою долю словесных оплеух от земляков. В этот раз Юркин был скромнее, хотя ручку опять решился поцеловать, блуждая трусливым взглядом по залу. Во всем его словах сквозила суетливая неуверенность, задиристая заполошность (теперь ведь никуда не скроешься, видеозаписи выкладываются в интернет почти в ту же минуту, как мероприятие закончилось)…

Нет смысла давать эстетическую, а уж тем более – нравственную оценку концерта артиста Юркина. Как всякий «деятель искусств», давно «вышедший в тираж», он просто пытается остаться в зоне внимания публики. Тут, конечно, все средства хороши. Если уж сам ничего не можешь, так хоть скандалом привлечь внимание к своей особе.

Феномен Архангельска в отношении «поэтессы Дербиной» требует особого изучения. Неужели на прекрасной земле, давшей русской литературе Михаила Ломоносова, Бориса Шергина, Семёна Писахова, Фёдора Абрамова, Николая Рубцова, Владимира Личутина, Ольгу Фокину, Михаила Попова, Марию Аввакумову, Александра Логинова и ещё ряд достойных писателей, нет других историко-литературных забот, кроме создания здесь какого-то ореола «поэтессы Дербиной». И уже никто (?) не может сказать «артисту Юркину», что он своими выступлениями предаёт память не только Николая Рубцова, но и все нравственные достижения великолепной «архангельской ветви» русской литературы.

И неужели в Архангельской области так прочно укоренилось провинциальное «мелкобесие», что его уже и не искоренить никакими «письмами к землякам»? Ведь Фёдор Абрамов в своих знаменитых статьях писал не столько об экономических проблемах русской деревни, сколько о «заблудших» душах своих земляков, потерявших природный разум и достоинство человека. Где же теперь найти новых «Абрамовых», желающих возвысить свой голос – хотя бы! – в защиту поэта Рубцова? Оставим этот вопрос без ответа, надеясь заронить его в совестливые души архангельских писателей.

От гнусного «действа» по созданию ореола «поэтессы Дербиной» не осталась в стороне и… «духовная родина» поэта Николая Рубцова – город Тотьма Вологодской области. «Духовная родина»! Этот термин упрочился не так и давно. И справедливо упрочился: Николай Рубцов оказался в Тотемской районе в семь лет, прожив потом до шестнадцати (это очень много, учитывая короткую биографию поэта). Понятно, что становление его могучего поэтического таланта начиналось именно здесь.

Так вот, мне и стыдно, и больно сейчас за «духовную родину» поэта! Дело не в том, что это и моя прародина, и сам я в Тотьме прожил несколько лет. Конечно, мне известны истоки любых проявлений «общественного сознания» тотьмичей. И самых прекрасных, например, нескрываемой гордости многих жителей Тотьмы за свою «малую родину» ивыдающиеся достижения своих предков. Но и самых низменных случаев затхлой провинциальной жизни, которые как раз в Тотьме особенно заметны на фоне… достаточно высокого культурного уровня местной интеллигенции.

Но вот «духовная родина» проводит мероприятие, посвященное 80-летию Николая Рубцова. Она приглашает полсотни исследователей творчества поэта из многих городов страны. И предлагает им нечто вроде поэтического «капустника», которые назывался музыкально-литературная композиция «Таинственный всадник». На авансцене установлен столик… с початой бутылкой водки и стаканом (в зале, заметим, есть и дети). Выходит, что это главный символ поэзии и жизни Николая Рубцова. Звуковым фоном «мычала» заунывно-загробная музыка из какого-то американского детектива.

В прологе, естественно, читается «Жалоба алкоголика». По замыслу автора сценария Тагира Саберова (хирурга местной больницы) и постановщицы Светланы Самодуровой, вероятно, самое значительное стихотворение Николая Рубцова. Как говорится, атмосфера праздника создана…

Одним за другим выходили самодеятельные артисты и начинали бубнить рубцовские «тексты» (другого слова в данном случае не подобрать): кто хуже, а кто и ещё хуже! Чтение сопровождалось какими-то хаотичными подергиваниями тел, безудержным размахиванием рук, очень двусмысленной мимикой лиц. Такое складывалось ощущение, что подвыпившие юноши и девушки ещё не оправились после развесёлой гулянки (нужно сказать, что главное в стихах Рубцова чистый и неповторимый звук, а не мимика и жесты). И, понятно, что апофеозом этого «капустника» стало появление на сцене «поэтессы Дербиной». Сначала девушка-актриса ангельским голоском сообщила, что «хотела упорядочить быт поэта», потом тут же читает стихотворение «Ты знал, что погублю» (одно вытекает из другого, раз весь вечер речь шла об «алкоголике»).

Тут надо вспомнить, что в зале сидело довольно много гостей Тотьмы, занимающихся биографией и творчеством поэта долгие годы. Тема «Рубцов и Дербина» по-прежнему одна из острейших в полемиках исследователей. По-видимому, уже никогда в них «консенсуса» не найти. Для многих одно упоминание имени «поэтессы» – вызывает сильнейший негативный всплеск эмоций. Устроители мероприятий в Тотьме, безусловно, знали о таких перипетиях. И всё-таки сознательно пошли на подленькую «провокацию». Спрашивается: ради чего? Каких-то амбиций «мелких бесов»? Так это можно было сделать в другом месте и по другому поводу. Кстати говоря, мнение, высказанное потом гостями, оказалась удивительно точным: «Это не уровень Тотьмы»!

А что получили? Многие гости города уехали с оскорблёнными чувствами и желанием уже никогда больше сюда не возвращаться. А если учесть, что сообщества почитателей Рубцова крепко связаны между собой, то как бы в следующий раз в Тотьму и вообще никто не приехал… Уже и в этом раз многие не приехали, зная ситуацию с руководством местного музея, но это пока другая история. Да и часть тотьмичей, которая, как говорится, в «теме», едва ли осталась довольна содержанием концерта. Нет сомнений, что мутный осадок  остался у всех, кто ещё понимает, что стоит за понятием «духовная родина» Николая Рубцова.

Тотемские друзья прислали мне потом подборки обывательских мнений из разговоров, полыхнувших в те дни в местных социальных сетях и в магазинах. Ну да, уровень их примерно тот же, что и в комментариях «КП» после интервью Н.Сидориной. О Рубцове-поэте и вообще мало кто вспоминал, зато почти все судачили о «пьянстве нашего земляка». А что ещё можно вынести после «поэтического» представления, «главную роль» в котором сыграла… «бутылка водки»!

В Тотьме, откровенно говоря, проблема «поэта Рубцова» решается очень просто. Надо каждому тотьмичу пойти к памятнику поэту на берегу Сухоны и тихо-тихо спросить себя: за какие-такие заслуги поставлен этот монумент «простому человеку, которого мы и трезвым не видели»? И в зависимости от ответа, самому решать: стоит ли потом ещё что говорить о Николае Рубцове, который для славы и притягательности той же Тотьмы сделал гораздо больше, чем, быть может, все современные тотьмичи вместе взятые. Или: тогда уже ничего не говорить, чтобы не будить в себе «мелкого беса».

Ещё немного вернусь к концерту. Наиболее органично смотрелся на сцене «поэт Рубцов», роль которого исполнял Сергей Булатов. Конечно, надёрганные для его монологов цитаты из частных писем Рубцова, не оставляли ему много места для раскрытия многогранного образа поэта. Тем более, что Сергей рассказывал… о себе! Дело в том, что Серёжа Булатов – один из моих лучших тотемских друзей, нас связывает многолетняя дружба. Он неплохой поэт, у нас говорено-переговорено на тему бытования стихотворца в глухой провинции, а о судьбе Николая Рубцова и того больше. Поэтому он был искренен и раскрепощён, попутно ведя диалог не столько со зрительным залом, сколько с  самим собой. И, наверное, ему хотелось донести до зрителей подлинную трагедию жизни поэта.

Вот-вот: «трагедию»! Тут надо бы остановиться.

Один из самых обширных мифов о жизни Рубцова состоит в том, что вся его жизнь была чередой трагедий. Двумя словами – сплошная трагедия! Сложилось прочное мнение, что великий поэт только и делал, что горевал о своей жизни, лил безудержные слёзы, «гулял с женщинами» и бесконечно употреблял «горькую». А между тем, задумаемся сейчас хоть на минуту, а кто это решил, что это так и было на самом деле? Да, мы с вами и решили! Мы и посчитали, что можем судить-рядить о выдающемся человеке всё, что нам вздумается, исходя из нашего мизерного жизненного опыта.

На самом деле, Николай Рубцов прожил очень простую внешне жизнь. Его биография укладывается в несколько строк. И, конечно, никогда не думал, что его биография станет так пристально рассматриваться потомками (ну, если только в последние годы жизни, когда уже пришло самоосознание себя поэтом). Всё остальное было как у многих и многих его свёрстников – «детей войны»: радости и печали, дни радости и труда, встречи и расставания, долгие путешествия. Но главное, что был он – поэт!

Как-то неловко напоминать, что подлинная поэзия – это высшая (!) форма литературной речи. И что поэзия – весомая часть духовной жизни народа! Отметим ещё раз: духовной жизни! То есть как бы неосязаемой и вроде бы не нужной в повседневной практике, но без которой мы не можем считать себя «людьми разумными».

И опять-таки неловко напоминать, что подлинный поэт-художник – явление чрезвычайно редкое, что даже в великой и многообразной русской литературе мы все имена помним буквально наперечёт. Как-то в Тотьме, кажется, тот же Сергей Булатов, споря со мной, начал перечислять своих любимых поэтов. Действительно, известные и достойные имена. Вроде, например, Александр Башлачёв, ещё кто-то. На это я отвечаю афоризмом выдающегося русского поэта Юрия Кузнецова: «Таланты есть, но не от Бога»! Вот что сложней всего донесли до «массового сознания»: Николай Рубцов – «поэт от Бога», то есть величина заурядно-плоским умом обывателя практически непостигаемая.

У Николая Рубцова есть стихотворение, которое можно назвать «духовным посланием» своим будущим читателям – «Я люблю судьбу свою…»! Оно и создано одним из последних в творческой биографии поэта – в 1970 году, в «завершающий», как потом оказалось,  год его короткой жизни. Сейчас его цитировать полностью не будем, но напомним заключительные слова из него: «Все уйдём… Но суть не в этом»! «Все уйдёт», надеемся, понятно: в «ту страну, где тишь и благодать» (Есенин). «Всё уйдём» – это важный и значительный итог земной жизни каждого из нас. Но, акцентировано говорит Рубцов, «суть»-то не в этом! Тогда в  чём? «Суть», конечно, в смысле жизни, в «материализации» своего духовно-нравственного потенциала, заложенного в каждом из нас природой (или генами родителей)! Иными словами – в глубоком осознании своего предназначения в земном бытовании.

А если ещё конкретней? Ну, сколько раз, вплоть до вывешивания на видном месте в общественных местах плакатов (в той же Тотьме так просто на каждом «столбе»), цитировался Рубцов: «За всю любовь расплатимся любовью, за всё добро расплатимся добром!» Вот ведь нравственный стержень-императив жизни и поэзии великого поэта, им же завещанный и нам!

Но мы настолько уже «затёрли» его в нашем сознании, что глубинный и непреходящий во времени смысл этих слов, давно не достигает ни нашего разума, а ещё хуже – нашего сердца. Давно уже многих из нас не беспокоят «змеи сердечной угрызения» (Пушкин): заглохла во многих из нас совесть (не личная, быть может), так «общественная» уж наверняка. А ведь «совесть народная» – это главная составляющая духовной жизни общества.

Вернёмся к главному предназначению жизни Николая Рубцова. Давно уже делаются попытки как-то принизить его поэзию, что-то там «посчитать» по «гамбургскому счёту». Вроде того, что десять стихотворений – гениальные, а остальные «так себе, это у многих есть». Находились даже «глубоко-задумчивые» профессора, которые объявляли его стихи «не-поэзией» (среди «мелких бесов» встречаются и любители псевдонаучных баек). Обычно, когда кто-то мне говорит, что он тоже «может писать стихи», я беру лист бумаги и предлагаю «создать» что-нибудь подобное стихотворению «В горнице» Николая Рубцова. Желающих пока не нашлось.

Так вот, главным предназначением своей жизни Николай Рубцов считал поэзию! И не просто считал, а много-много трудился, чтобы это своё призвание из духовного предначертания «материализовать» в стихи! Результат известен: более 500 стихотворений. Вот и всё!

А «водка»? Разве её не было в жизни Рубцова? Была, да ещё какая! Но нам-то теперь до этого какое дело? Если бы по выпитому спиртному оценивали жизнь человека, то Николай Рубцов оказался далеко не в первых рядах наших сограждан: не так он часто и пил. Известно, что он никогда не писал стихов даже «выпившим». Мы не знаем: насколько «помогало» спиртное в жизни поэта. Как «яд» –   спиртное, понятно, разрушало его организм. Сам Николай Рубцов считал, что в каких-то случаях оно становилось для него и своеобразным «лекарством». Но мы не имеем никакого морального права делать «бутылку водки» символом его жизни. Жаль, если на «духовной родине» поэта этого не понимают.

Ну, и по поводу «поэтессы Дербиной». Ещё так и не определена по-настоящему её роль в судьбе и в гибели поэта. По этому «пункту» биографии Николая Рубцова идут жесточайшие споры. Что случилось в ночь на 19 января 1971 года, знает теперь только одна она.

Наверное, сам Николай Рубцов простил бы её. И, вероятно, призвал бы и нас простить её. Если бы… она, то есть «поэтесса Дербина», этого захотела. В тот-то и дело, что она сама этого не возжелала: ей просто выгодно стоить из себя «жертву произвола и гонений». Дербина – на своей пожизненной роли «убийцы поэта» – делала биографию и собственное «паблисити», ничего другого у ней в жизни путного не получилось. Даже Николай Коняев, который никогда не был «гонителем» Дербиной, был вынужден посвятить этой теме целую главу в новом переиздании своей книги в «ЖЗЛ». Именно такой «роли» уже не могут «поэтессе Дербиной» простить многие почитатели поэзии Рубцова. Ещё раз скажем, на «духовной родине» Николая Рубцова все эти проблемы прекрасно знают. И выносить их на праздничный концерт в честь дня рождения поэта не было никакого смысла.

Но «мелкая бесовщина» захватила уже некоторую часть тотемской интеллигенции. Вот самый свежий пример.

Некто А. Быков распространяет в тотемских соцсетях следующий анонс: «Только что закончил работу над криминально-эротической повестью из вологодской жизни в XVII в. Фабула такова. Крестьянин обнаружил у себя во дворе бездыханное тело своей невестки. На нём были следы побоев, горло молодой женщины перерезано ножом. Началось следствие в ходе которого выяснилось, что незадолго до смерти крестьянка признавалась, что живёт с нечистым (бесом). История подлинная, произошла в 1632 г. в Тотемском уезде». Чего же хочет этот А.Быков? Помочь ему выбрать название из следующих вариантов: «1. В постели с Нечистым 2. Бесовское наваждение 3.Тотемский Потрошитель». И потому как активно Тотьма включилась в эту «бесовщину», уже можно сделать вывод, что на «духовной родине» Рубцова полный порядок и с духовностью, и  с нравственностью.

Больше слов нет!


Источник: сайт "Российский писатель"