Зазеркалье Рубцова

Сенсационный снимок, сделанный на могиле поэта: посмертный портрет Николая Рубцова?

...И все же это - не смутный, едва угадываемый в камне лик. Не цветовое пятно, похожее сразу на десятки других лиц. Это - настоящий Рубцов, смотрящий на этот мир из ТОГО сквозь смальту надгробия. Его выражение лица, рост. Его зыбкий (но точный!) анфас рядом с металлическим профилем. Он как бы стоит рядом с нами, за нами. Что он хотел нам сказать? Так говорят и недоумевают вологодские писатели, связанные с этой фотографией.

Вот они - группа вологодских писателей и журналистов. Десять человек. На дворе - первая половина семидесятых годов, солнечный день ноября. Как появилась эта фотография в архиве вологодской поэтессы Нины Груздевой, она и сама не помнит, вроде ее передал Груздевой Сергей Чухин. Как не знает она, кто был автором снимка. На нем слева направо - журналистка Нина Веселова с подругой (по мнению Груздевой) Зиной Чернышовой (в шапке), художник-череповчанин Владислав Сергеев (с бородой) и журналистка «Вологодского комсомольца» Серафима Веселова, писатель Александр Грязев, сама Нина Груздева. В первом ряду - поэт Сергей Чухин (в очках), сотрудница Вологодской писательской организации Ольга Шекун... Кто в белой куртке, Нина не помнит, может, человек по фамилии Круглов. (Позже А. Грязев признал в нем череповецкого поэта Сергея Круглова.) Крайний справа - художник, фамилию которого никто не помнит.

Рассказывает Нина Груздева: «Глянула я как-то на снимок и вздрогнула: на каменной зеркальной плите позади нас стоит, как будто отражается... сам Рубцов. Приглядись!..»

Я пригляделась: в самом деле, за спиной Груздевой вырисовывается лицо поэта с прикрытыми глазами. Его высокий лоб, редкие волосы, чуть запавшие глаза, нос, грустно сжатые губы... Даже знаменитый рубцовский шарф угадывается. И будто стоит он - точно в рост с остальными, невысокий такой...

Вспоминает Нина Груздева: «Меня тогда на мероприятие пригласил Сергей Чухин, ведь я не состояла до 1996 года в Союзе писателей. Было открытие надгробного памятника Рубцову (которого я хорошо знала и была с ним дружна), оформлена могила. Состоялся торжественный митинг, по-моему, присутствовал и автор проекта памятника - Валентин Малыгин. После этого наша группа и сфотографировалась. Карточку эту передал мне теперь уже покойный Сергей Чухин».

Вспоминает писатель Александр Грязев, сегодня - председатель Вологодской писательской организации: «Прекрасно помню тот ноябрьский день 1973 года, хотя прошло почти 30 лет. Да, вижу Рубцова - это не пятно, и появился он в ряду с нами не случайно...»

Большего Александр Алексеевич не сказал, только руками развел. С самим Рубцовым, говоря его же строчкой, он был «не более чем знаком». Виделся несколько раз. Говорит, лично ему трудно оценивать этот факт, объяснить невозможно... «Пусть это будет для нас загадкой», - сказал на прощание Грязев.

Все известные мне фотографы только руками разводили, увидев снимок: в их практике такого не было.

Экстрасенс Юрий сразу увидел на фото образ поэта. Даже расстроился, высказав при этом свою нестандартную точку зрения: «Душа этого человека не упокоена. Она мечется в поисках выхода. Он появился перед нами, людьми, и хочет этим сказать, что ему чего-то не хватает. Он - в Зазеркалье, не тут и не там не обрел себя пока. Не случайно лик вышел именно на кладбище. Не исключено, что при погребении что-то сделали не так. Был у меня в практике случай, когда родные «расширили» металлическую оградку на кладбище, зацепив при этом чужую могилу. И в их семье пошли покойники - один за одним. Нужна была срочная помощь. Помощь нужна и Рубцову. Ее могут опосредованно оказать родные через таких, как я».

Так что же хотел сказать нам поэт, проживший недолгую и грустную жизнь? Вроде он многое успел сказать своими прекрасными стихами. Может, чтобы мы, люди, не оскверняли его имя пустословием, а то и злословием? Может, хотел предостеречь тех его «друзей», что после смерти оказались в рядах «самых близких», а при жизни просто приходили к нему с бутылкой? Они появлялись в его малоприютной жизни для того лишь, чтобы потом, пользуясь такой вот бедой поэта, прихвастнуть устно и письменно: да, был, да, пил-пивал. А в душе-то все равно понимали, что стихи Поэта и их собственные - небо и земля.

Может, подумала, найду ответ у самого Рубцова? Открываю наугад томик стихов:

Уж сколько лет слоняюсь по планете!
И до сих пор пристанища мне нет...
Есть в мире этом страшные приметы,
Но нет такой печальнее примет!

Источник: газета "Русский Север" (Вологда) - 19.04.2002